Единственная   ::   Трифонов Юрий

Вывалились котлеты, салат.

- О, Господи, помогите мне!

Поезд дернулся. Было слышно, как проводник с силой захлопнул дверь вагона.

- Не волнуйтесь, - комбриг складывал котлеты, бутерброды. - А остальное, видимо, уберет проводник. Уже не годится.

В открытое окно потянуло утренним холодом. Она увидела, что рукав его гимнастерки испачкан кремом.

- Простите. Я сейчас, сейчас.

Принесла из купе бумажные салфетки. Стала аккуратно прикладывать к жирному пятну.

- Это пройдет, впитается, как неловко, у меня есть карандашик от пятен, да, да, но сначала надо промокнуть.

Он вдруг резко повернулся, вцепился в приспущенную раму окна.

Мимо проплывали запасные пути, состав из теплушек. Зарешеченные маленькие окна высоко. Ей вдруг показалось, что в окне лицо.

- Что это?! - испуганно спросила она.

- Вагонзак, - коротко ответил он, не обернувшись к ней.

- Там люди?

Он не ответил.

Проводник остановился молча посмотрел на салат и пирожные на полу.

- Товарищи пассажиры, пройдите в ваши купе. Я должен убраться.

- Извините, это у меня упало.

- Что вы, какое беспокойство! Сейчас приберем, - он многозначительно резко дернул вверх раму окна. - Вот так.

Она сошла в Одинцове. Поезд остановился, не доезжая до станции, в вагон влетели Сергей Александрович Ефимов и охранник Иосифа, его любимчик, кажется, по фамилии Власик, ловко подхватили ее багаж и по пустынному коридору - к тамбуру.