Единственная   ::   Трифонов Юрий

Она взяла Васю покататься на лодке, ловко улизнув от охраны. Гребла сильно и с удовольствием против течения к Николиной Горе. Вася сидел на корме худенький, золотистый, вокруг рыжих волос слабое свечение, похожее на нимб. Тогда она еще была полна сладостных надежд на его незаурядность, какие-то неведомы таланты, какое-то туманное будущее рядом с высоким добрым и мужественным сыном.

- Мама, пой! - просил он, и она в который раз запевала гортанным чистым голосом, какого никто никогда у нее не слыхивал:

Очаровательные глазки,

Очаровали вы меня,

В вас много жизни, много ласки,

В вас столько страсти и огня.

Эта песня и этот голос были только для него, для маленького золотого мальчика, сидящего, согнувшись, на корме.

- Мама, водичка.

Только тут она почувствовала, что ноги ее в воде. Глянула вниз, вода уже закрывала распорки, почти доставала до ножек Васи.

Ее охватил ужас: в лодке образовалась течь. Она прикинула расстояние до их пляжа и поняла, что вряд ли удастся дотянуть. Нужно грести к ближайшему берегу. Развернула лодку и стала грести изо всех сил.

Она думала: если лодка перевернется, можно будет уцепиться за нее и продержаться, пока кто-нибудь их не заметит с берега или не хватятся в Зубалове.

Но как уцепиться с Васей на руках, и потом... неизвестно, будет ли на плаву лодка или пойдет ко дну.

Вода стала прибывать быстрее. Она оглянулась - далеко ли до берега и увидела мужчину в белой рубашке. Заслонившись ладонью от солнца, он смотрел на них.