Страсти по мощам   ::   Питерс Эллис

Однако приор об этом и словом не обмолвился, и у Кадфаэля закралось подозрение, что долгий разговор с бейлифом оказался для Роберта лишь удобным предлогом, чтобы избежать всенощного бдения, а значит, и утренней встречи с Сионед, которая УЖ точно повторила бы свою просьбу. Правда, и это не доказывало вины приора — возможно, он просто не хотел оказать последнюю милость Ризиарту, но и не желал отказывать дочери покойного на глазах у всех. Что ни говори, а смирение и великодушие никак не относились к числу достоинств приора Роберта. Безгранично уверенный в собственной правоте, он отнюдь не склонен был прощать тех, кто становился ему поперек дороги.

— То, что нам выпало участвовать в этом паломничестве, — говорил Колумбанус, легко ступая рядом с катившимся вразвалочку Кадфаэлем, — это большое отличие и высокая честь. Наши имена будут вписаны в историю аббатства, и грядущие поколения братьев станут нам завидовать.

— Я уже слышал, — сухо промолвил Кадфаэль, — что приор Роберт задумал по возвращении распорядиться, чтобы написали житие святой Уинифред, с рассказом о перенесении ее мощей в Шрусбери. Ты полагаешь, там будут указаны имена всех его спутников?

«Впрочем, твое-то там, может, и окажется, — подумал Кадфаэль, — как не упомянуть припадочного, которого отправили к. Святому Колодцу для исцеления? Да и Жерому, узревшему видение, которое в конце концов и привело нас сюда, тоже местечко найдется. А вот обо мне наверняка умолчат, что, пожалуй, и к лучшему!» — Я совершил прегрешение и должен его искупить, — прочувствованно произнес Колумбанус.