Страница:
28 из 381
Потом затрясся от безудержного кашля и, хватая ртом воздух, стал раскачиваться из стороны в сторону, пытаясь унять боль. Вскоре его тело приняло скорченную жалкую позу. Но на его лице не было страха, на нем были написаны только боль, ярость и стыд... И смертельная решимость.
- Отзови своего сторожевого пса, шериф, - отрывисто бросил я. - На этот раз влеплю ему на всю катушку.
Шериф злобно посмотрел на меня и выругался одним-единственным, но очень нецензурным словом. Он сидел, согнувшись в кресле, вцепившись левой рукой в кисть правой и производя впечатление человека, слишком занятого своими собственными неприятностями, чтобы его беспокоила боль, испытываемая другим.
- Отдай мой пистолет, - прохрипел полицейский. Голос его осип, и эти два слова дались с величайшим трудом. Шатаясь, как пьяный, он сделал один неверный шаг вперед и был уже в двух метрах от меня. Совсем молоденький паренек: ни днем больше двадцати одного года.
- Эй, судья! - крикнул я.
- Не суйся, Доннелли! - рявкнул судья Моллисон, сбрасывая шок своего первого оцепенения. - Не смей, говорю тебе. Этот человек - убийца. Ему терять нечего.
Ему ничего не стоит прикончить и тебя. Стой на месте и не ерепенься.
- Отдай мне пистолет, - повторил полицейский, словно судья Моллисон говорил не с ним, а сам с собой. Предупреждение Моллисона не возымело на парня ни малейшего эффекта. Голос. Доннелли был деревянным и бесстрастным.
|< Пред. 26 27 28 29 30 След. >|