JК
Емельян Пугачев. Книга 2 :: Шишков Вячеслав Яковлевич
Страница: 30 из 200 — Не все вдруг, по одному да почаще, по одному дапочаще!
Прибежал и печник Ванька Пронин.
— Пров Лукич! Шагай скореича, — кричал он земляку. — Угощай, отец!..
Магарыч с тебя.
Лукич примостился с ним в очередь. Все, глотая слюну и держа в руках кто головку лука, кто кусок хлеба с селедкой, начали чинно продвигаться к чудодейственному чану.
Длинный конопатый дядя принялся упрашивать хозяина отпустить ему два глоточка в долг. Целовальник замахал на него руками:
— Проваливай, проваливай!.. Ведь ты же заработок получил.
— Получил, да не пришлось мне ни хрена! Старик у меня умер, в деревню довелось послать денег-то. Да вот помянуть родителя-то, царство ему небесное, желательно.
— Сымай рубаху, — скомандовал конопатому хозяин. — Шевелись, копайся, в руки не давайся.
— Как же я голый по городу пойду? Без рубахи-то?
— Разувайся… Только сапожнишки твои гроша медного не стоят.
Влас стал, ругаясь, разуваться. Целовальник приказал сынишке перевязать сапоги лычком и повесить на вбитый в чан гвоздик.
Влас, не торгуясь и не спросив, какую цену целовальник кладет на сапоги, вместо двух глотков выпил с горя четыре трехкопеечных ковшичка, по три хороших глотка каждый.
Прибежал и печник Ванька Пронин.
— Пров Лукич! Шагай скореича, — кричал он земляку. — Угощай, отец!..
Магарыч с тебя.
Лукич примостился с ним в очередь. Все, глотая слюну и держа в руках кто головку лука, кто кусок хлеба с селедкой, начали чинно продвигаться к чудодейственному чану.
Длинный конопатый дядя принялся упрашивать хозяина отпустить ему два глоточка в долг. Целовальник замахал на него руками:
— Проваливай, проваливай!.. Ведь ты же заработок получил.
— Получил, да не пришлось мне ни хрена! Старик у меня умер, в деревню довелось послать денег-то. Да вот помянуть родителя-то, царство ему небесное, желательно.
— Сымай рубаху, — скомандовал конопатому хозяин. — Шевелись, копайся, в руки не давайся.
— Как же я голый по городу пойду? Без рубахи-то?
— Разувайся… Только сапожнишки твои гроша медного не стоят.
Влас стал, ругаясь, разуваться. Целовальник приказал сынишке перевязать сапоги лычком и повесить на вбитый в чан гвоздик.
Влас, не торгуясь и не спросив, какую цену целовальник кладет на сапоги, вместо двух глотков выпил с горя четыре трехкопеечных ковшичка, по три хороших глотка каждый.