JК
Ермак :: Федоров Евгений
Страница: 1073 из 1157 — Ермак ушел в Иртыш!
— Горе мне!Беда мне! — покачивая седой головой, сказал Кучум. — Иртыш напоит его силой. И эта сила будет еще страшнее, ее принесут многие тысячи русских богатырей…
Хан молча сел на коня и поехал с печального острова. На броду он нагнал посланца Селима, сгорбленного, нагруженного тяжелой добычей. Увидя хана, татарин весело осклабился, радостно блеснули глаза на смуглом лице.
— А этого…. этого! — показывая плетью на Селима, сказал Кучум, — удушить немедля и добычу его взять на меня.
Конь хана, храпя и разбивая упругую иртышскую волну, устремился на берег.
В ночь с пятого на шестое августа тысяча пятьсот восемьдесят четвертого года не стало Ермака. Но у Кучума не было полной радости. Ему мечталось лицом к лицу встретиться с отважным русским воином, отнявшим у него царство. Ему хотелось насладиться муками его, а теперь что?.. В глубине души своей не верил полуслепой Кучум в гибель своего заклятого врага.
«Ушел он! Алей — сын мой — не хотел огорчить!» — опечаленно думал хан.
На седьмой день после побоища на острове в кучумовский юрт прискакал внук князьца Бегиша и, тяжело дыша, взволнованно передал хану неожиданную весть, от которой воспрянул Кучум.
Татарин Яниш, прискакавший из Епанчинского юрта, поведал:
В солнечный августовский день он сидел на берегу Иртыша и ловил на приманку рыбу. И вдруг он увидел в темной воде большие ноги в сапогах, подкованных железом. Волна шевелила их.
— Горе мне!Беда мне! — покачивая седой головой, сказал Кучум. — Иртыш напоит его силой. И эта сила будет еще страшнее, ее принесут многие тысячи русских богатырей…
Хан молча сел на коня и поехал с печального острова. На броду он нагнал посланца Селима, сгорбленного, нагруженного тяжелой добычей. Увидя хана, татарин весело осклабился, радостно блеснули глаза на смуглом лице.
— А этого…. этого! — показывая плетью на Селима, сказал Кучум, — удушить немедля и добычу его взять на меня.
Конь хана, храпя и разбивая упругую иртышскую волну, устремился на берег.
В ночь с пятого на шестое августа тысяча пятьсот восемьдесят четвертого года не стало Ермака. Но у Кучума не было полной радости. Ему мечталось лицом к лицу встретиться с отважным русским воином, отнявшим у него царство. Ему хотелось насладиться муками его, а теперь что?.. В глубине души своей не верил полуслепой Кучум в гибель своего заклятого врага.
«Ушел он! Алей — сын мой — не хотел огорчить!» — опечаленно думал хан.
На седьмой день после побоища на острове в кучумовский юрт прискакал внук князьца Бегиша и, тяжело дыша, взволнованно передал хану неожиданную весть, от которой воспрянул Кучум.
Татарин Яниш, прискакавший из Епанчинского юрта, поведал:
В солнечный августовский день он сидел на берегу Иртыша и ловил на приманку рыбу. И вдруг он увидел в темной воде большие ноги в сапогах, подкованных железом. Волна шевелила их.