Есть женщины в русских селеньях   ::   Стрехнин Юрий Федорович

До этого она не знала, где находится; Знала только, что из Калинковичей, где ее схватили, увезли куда-то далеко, может быть километров за сто, везли в закрытой машине часа полтора. Высадили во дворе, огороженном высоким забором, и ей так и не удалось понять, в каком она населенном пункте.

На новом месте ее поместили в одиночке. Почти каждый день водят на допрос. Допрашивают по-всякому: иногда вежливо, иногда бьют. Но самое тяжелое — это когда не дают спать, когда часами держат стоя, беспрерывно задавая вопросы и повторяя: «Ответишь — отправляйся спать».

Сегодня ночью, вызвав на допрос, почему-то сразу же вернули в камеру. Успела заметить: у следователя, писаря, конвоиров очень встревоженный вид. Что случилось у них? Может быть, наши начали наступать?

...Открыла глаза. Все равно не заснуть. А ночь, кажется, уже кончилась. Грязно-серый потолок посветлел: где-то там, на свободе, уже взошло солнце. Сюда, в камеру, оно никогда не заглядывает. Снаружи перед окном приделан наклонный дощатый щит, и над его верхним краем видна только небольшая полосочка неба. Иногда там промелькнет птица. А вчера на край щита сел и долго скакал по нему воробей. И это очень порадовало Сашу. Все-таки живое существо. Ведь с тех пор как ее схватили, она не видела никого, кроме гестаповцев, конвоиров, тюремщиков. Они отгородили от нее весь мир.

И все-таки есть где-то, совсем близко, небо, солнечный свет, снег...