JК
Евпатий Коловрат :: Ряховский Василий
Страница: 125 из 167Не спасти теперь ни Рязани, ни всей Руси…
Евпатий приказал очистить на скамье место, и Нечай с Замятней помогли ратнику перейти с припечка к столу.
Евпатий придвинул к ратнику корец с брагой и краюху сыченого пирога:
— Освежи уста, добрый молодец, и поешь. Оплошал ты, гляжу я…
Ратник осушил корец, покрутил укутанной в тряпицы головой и склонился на скрещенные руки:
— Не идет мне еда на ум, воевода…
Евпатий помолчал, глядя на могучие плечи ратника, обтянутые пестрядинной рубахой. По виду ратник был ему однолеток, но трудные раны сделали лицо его темным и потушили свет очей.
— А на ранове что приключилось, не слыхал ли? Рязанцы мы исконные, и по всяк день терзает нас печаль о родном городе. Стоит ли он?
Ратник поднял голову, отхлебнул из свежего корца добрый глоток:
— Стоит ли Рязань, мне не ведомо, а что побито войско рязанское, видел я воочию.
Нечай плотно придвинулся грудью к столу и не спускал с темного лица ратника своих горячих глаз. Замятня запустил пятерню в непролазную бороду да так и не ослабил пальцев. В глазах его, больших и круглых, отражались желтые языки лучинного огня.
Ратник опять склонился на скрещенные руки:
— Погибли и наш князь Всеволод, и муромский Давид, и коломенский Глеб. Всех порубили неверные в неравном бою. Дорого заплатили мы за поражение и не спасли Руси…
Он смолк, и темная влага проступила на серой тряпице, покрывавшей его голову.
Евпатий приказал очистить на скамье место, и Нечай с Замятней помогли ратнику перейти с припечка к столу.
Евпатий придвинул к ратнику корец с брагой и краюху сыченого пирога:
— Освежи уста, добрый молодец, и поешь. Оплошал ты, гляжу я…
Ратник осушил корец, покрутил укутанной в тряпицы головой и склонился на скрещенные руки:
— Не идет мне еда на ум, воевода…
Евпатий помолчал, глядя на могучие плечи ратника, обтянутые пестрядинной рубахой. По виду ратник был ему однолеток, но трудные раны сделали лицо его темным и потушили свет очей.
— А на ранове что приключилось, не слыхал ли? Рязанцы мы исконные, и по всяк день терзает нас печаль о родном городе. Стоит ли он?
Ратник поднял голову, отхлебнул из свежего корца добрый глоток:
— Стоит ли Рязань, мне не ведомо, а что побито войско рязанское, видел я воочию.
Нечай плотно придвинулся грудью к столу и не спускал с темного лица ратника своих горячих глаз. Замятня запустил пятерню в непролазную бороду да так и не ослабил пальцев. В глазах его, больших и круглых, отражались желтые языки лучинного огня.
Ратник опять склонился на скрещенные руки:
— Погибли и наш князь Всеволод, и муромский Давид, и коломенский Глеб. Всех порубили неверные в неравном бою. Дорого заплатили мы за поражение и не спасли Руси…
Он смолк, и темная влага проступила на серой тряпице, покрывавшей его голову.