Евпатий Коловрат   ::   Ряховский Василий

— Нет пресветлого града Рязани, храбрые воины, нет ни храмов наших, ни жилищ. Не осталось у нас князей наших, ни крепких воинов, ни почтенных гостей и именитых горожан.

— Жив ли отец мой, сотник княжеский?

— Бился я на городской стене рядом с ним, Евпатий. И ударила каленая стрела татарская в грудь могучему сотнику, и затмила свет его очей рана та. Вынес из боя сотника на руках верный коваль Угрюм и схоронил тут, в подполье дома вашего. Когда почувствовал сотник свой конец — было это в утро падения рязанских стен, — позвал меня. Тебе он наказал, Евпатий, биться с врагом и не вкладывать в ножны меч свой до того дня, пока ни одного татарина не будет на Русской земле.

Бессон поднял руку и, поддерживая широкий рукав, сотворил крестное знамение над поникшей головой Евпатия.

— Моя родительница цела ли?

И снова, со слезой, сказал Бессон:

— Шесть дней и шесть ночей не затихала служба у святых Бориса и Глеба. Шесть дней и шесть ночей припадали к престолу всевышнего княгини рязанские и честные жены, моля от спасения города от разорения, на враги же победу и одоление. От кадильного дыма померк свет в окнах храма, и от пения потеряли попы и причетники голоса. Но наши слезы остались неутешны. На седьмое утро ворвались поганые в город, подожгли храм, и погибли в нем владыка епископ, попы и жены наши. В храме были твоя родительница и жена с отроком-сыном…

За полночь вышел Евпатий из подполья наружу. Крепкий мороз сковывал землю.