JК
Евпатий Коловрат :: Ряховский Василий
Страница: 150 из 167Оттого бьют наших воинов-собак русские бабы!
Тавлур склонился перед Батыем и тихо сказал:
— Русские бабы побиты, идут за нашими кибитками, повелитель. На нас напали воины. Они побили уже тридцать тысяч татарских всадников.
Батый схватился за рукоять ножа, что торчал у него за поясом, и гневно обвел глазами полукруг сидящих перед ним военачальников.
Каждый из этих испытанных воинов опустил перед повелителем взгляд, потому что каждый знал: быть посланным сейчас против русских — значит не увидеть солнца на следующее утро. Их не страшили сечи — их подавляла неудержимая и страшная молва всего стана, что то не воины истребляют татарские полки, а восставшие из гробов рязанцы. Против мертвецов же были бессильны и верная сабля и тугая стрела.
Не слыша ответа от старших военачальников, перед Батыем вновь склонился молодой Тавлур.
Непобедимый в боях, батыр понимал, что только мужественный может повелевать ордами, втайне же он надеялся скоро занять место в златоверхом шатре повелителя.
— Поручи мне, великий хан, и я истреблю русских.
Батый разжал побелевшие на рукояти ножа пальцы и с лаской посмотрел на Тавлура:
— Хорошо. Ты поведешь и покажешь трусливым шакалам, как бьет врагов храбрый воин.
Батый поднял руку и отвернулся. Военачальники приподнялись и, пятясь задом, исчезли за пологом шатра.
Ночью разыгралась метель. Ветер выл и метался по лесу, нося тучи и заметая им все проходы и тропы.
Тавлур склонился перед Батыем и тихо сказал:
— Русские бабы побиты, идут за нашими кибитками, повелитель. На нас напали воины. Они побили уже тридцать тысяч татарских всадников.
Батый схватился за рукоять ножа, что торчал у него за поясом, и гневно обвел глазами полукруг сидящих перед ним военачальников.
Каждый из этих испытанных воинов опустил перед повелителем взгляд, потому что каждый знал: быть посланным сейчас против русских — значит не увидеть солнца на следующее утро. Их не страшили сечи — их подавляла неудержимая и страшная молва всего стана, что то не воины истребляют татарские полки, а восставшие из гробов рязанцы. Против мертвецов же были бессильны и верная сабля и тугая стрела.
Не слыша ответа от старших военачальников, перед Батыем вновь склонился молодой Тавлур.
Непобедимый в боях, батыр понимал, что только мужественный может повелевать ордами, втайне же он надеялся скоро занять место в златоверхом шатре повелителя.
— Поручи мне, великий хан, и я истреблю русских.
Батый разжал побелевшие на рукояти ножа пальцы и с лаской посмотрел на Тавлура:
— Хорошо. Ты поведешь и покажешь трусливым шакалам, как бьет врагов храбрый воин.
Батый поднял руку и отвернулся. Военачальники приподнялись и, пятясь задом, исчезли за пологом шатра.
Ночью разыгралась метель. Ветер выл и метался по лесу, нося тучи и заметая им все проходы и тропы.