JК
Евпатий Коловрат :: Ряховский Василий
Страница: 165 из 167Даже птицы, что тучей носились над становищами татар, над дорогами и пожарищами, даже птицы молчали, позабыв данные им от века голоса и речи.
За два дня пути — от Москвы до Коломны — только один раз повстречал отряд живого человека. То был старый лесной добытчик-смолокур, неосторожно выглянувший из лесной чащи на проезжую дорогу. При виде всадников старик нырнул в кусты, и сколько его не выкликали, не вышел, словно провалился сквозь землю.
Приближение к родным местам после долгого отсутствия всегда волнует сердце. И хоть по прежнему стояла над всей округой свинцовая тишина, воины вздохнули легче, когда переправились через Оку и ступили на исконную Рязанскую землю.
Здесь весна была уже цветиста. Буйно цвела по долинам ольха, ветер приносил из березовых лесов облака пахучей пыли; в борах, пропахших смолой, как свечные огарки, тлели на ветвях сосен молодые, нежные побеги. В чаще беспрерывно куковали кукушки.
От солнца и теплых ветров князь Ингварь стал еще суше и легче. На скулы ему лег тонким золотом загар.
Весна шла на быстрых ветрах, в тонких запахах лесной медуницы, в кружевном шелесте березовых ветвей. В свежие зори долго щелкали в зарослях соловьи, вызывая в груди сладостное томление и прогоняя сон.
И наконец увидел на своем пути князь Ингварь то, что пущих всяких доводов ума укрепило его решимость возродить Русь: На небольшом польце, окруженным низким мелколесьем, шел за сохой пахарь!
Князь удержал и коня и долго следил глазами за движениями пахаря.
За два дня пути — от Москвы до Коломны — только один раз повстречал отряд живого человека. То был старый лесной добытчик-смолокур, неосторожно выглянувший из лесной чащи на проезжую дорогу. При виде всадников старик нырнул в кусты, и сколько его не выкликали, не вышел, словно провалился сквозь землю.
Приближение к родным местам после долгого отсутствия всегда волнует сердце. И хоть по прежнему стояла над всей округой свинцовая тишина, воины вздохнули легче, когда переправились через Оку и ступили на исконную Рязанскую землю.
Здесь весна была уже цветиста. Буйно цвела по долинам ольха, ветер приносил из березовых лесов облака пахучей пыли; в борах, пропахших смолой, как свечные огарки, тлели на ветвях сосен молодые, нежные побеги. В чаще беспрерывно куковали кукушки.
От солнца и теплых ветров князь Ингварь стал еще суше и легче. На скулы ему лег тонким золотом загар.
Весна шла на быстрых ветрах, в тонких запахах лесной медуницы, в кружевном шелесте березовых ветвей. В свежие зори долго щелкали в зарослях соловьи, вызывая в груди сладостное томление и прогоняя сон.
И наконец увидел на своем пути князь Ингварь то, что пущих всяких доводов ума укрепило его решимость возродить Русь: На небольшом польце, окруженным низким мелколесьем, шел за сохой пахарь!
Князь удержал и коня и долго следил глазами за движениями пахаря.