JК
Европа кружилась в вальсе (первый роман) :: Кратохвил Милош В
Страница: 313 из 356Потому что, вообще-то, в казино, в казарме, всюду, куда бы он ни пришел, о войне говорили как о чем-то совершенно неправдоподобном, а если и допускаливозможность ее возникновения, то тут же спешили добавить, что все равно это будет лишь увеселительная прогулка, что австрийские солдаты закидают сербов шапками, причем еще до того, как русский медведь очухается.
Но прежде чем выяснилось, кто прав, последовал очередной генеральский приказ: довольно пребывать в нетях, немедленно явиться к Рейхенталям!
Разумеется, приказа не ослушались: «Zu Befehl, liebster Onkel!»{ [100] }, и таким образом обер-лейтенант Комарек снова объявился на указанном плацдарме в парадной форме с иголочки, с тремя розами и с весьма убедительным объяснением, почему его не было целую неделю.
И как всегда совершался столько раз повторявшийся гостевой ритуал: аперитив с будущим тестем плюс сигара с одной стороны и сигарета — с другой, затем семейный ужин с разговорами на обычные темы, вопросами и улыбками, которые у родителей Ирены были на сей раз несколько менее стандартными, ведь теперь они угощали жениха своей дочери.
Более того, после ужина они впервые оставили молодых людей наедине tete-a-tete{ [101] }, поскольку теперь в этом не было ничего предосудительного.
И в то самое мгновенье, когда за родителями захлопнулась дверь, Комарек с ужасом осознал, что наступил… момент истины.
Он понял это по застывшему лицу Ирены, по ее слишком красноречивому молчанию, а главное, по ее взгляду, который чуть ли не приколачивал его своиааи невидимыми гвоздями к кресту.
Но прежде чем выяснилось, кто прав, последовал очередной генеральский приказ: довольно пребывать в нетях, немедленно явиться к Рейхенталям!
Разумеется, приказа не ослушались: «Zu Befehl, liebster Onkel!»{ [100] }, и таким образом обер-лейтенант Комарек снова объявился на указанном плацдарме в парадной форме с иголочки, с тремя розами и с весьма убедительным объяснением, почему его не было целую неделю.
И как всегда совершался столько раз повторявшийся гостевой ритуал: аперитив с будущим тестем плюс сигара с одной стороны и сигарета — с другой, затем семейный ужин с разговорами на обычные темы, вопросами и улыбками, которые у родителей Ирены были на сей раз несколько менее стандартными, ведь теперь они угощали жениха своей дочери.
Более того, после ужина они впервые оставили молодых людей наедине tete-a-tete{ [101] }, поскольку теперь в этом не было ничего предосудительного.
И в то самое мгновенье, когда за родителями захлопнулась дверь, Комарек с ужасом осознал, что наступил… момент истины.
Он понял это по застывшему лицу Ирены, по ее слишком красноречивому молчанию, а главное, по ее взгляду, который чуть ли не приколачивал его своиааи невидимыми гвоздями к кресту.