JК
Европа в окопах (второй роман) :: Кратохвил Милош В
Страница: 224 из 245Небо было чистое, без луны, лишь несколько звезд мерцали в вышине. В тот момент Шенбеку казалось, будто он понял, что такое «вечная слава!».
В тот же день и час где-то в Галиции усталые могильщики какого-то из штирийских полков сносили в кучу трупы, ибо при последнем наступлении фронт передвинулся на несколько километров вперед. (Или назад. Им до этого не было никакого дела; для них важно было убрать свежие трупы и кое-как сгрести в парусину останки старых, короче, во-первых, очистить территорию, а во-вторых, насколько возможно, установить имена павших по содержимому металлических капсул, висевших на шее каждого.)
На обратном пути, когда они наконец облегченно вздохнули, поскольку осталась только чистая работа — если вообще посреди этой гнили можно говорить о чем-то чистом, — их вдруг остановила нога, торчащая из бруствера окопа — пули и снаряды теперь уже почти сровняли его с поверхностью земли.
Делать нечего: сняли лопаты с плеч, разостлали еще один кусок парусины.
Этот ждал их тут довольно долго…
Нога, без штанины и мяса, была обнажена до кости. Могильщики, вновь обвязав носы и рты платками, принялись за дело. Постепенно высвободив труп, по остаткам обмундирования определили, что убитый воевал в австрийской армии. Но был ли то офицер или рядовой — поди разбери! Ремень черт знает куда подевался, воротничок с петлицами и знаками различия оторван, точно так же, как и половина шеи. Из коричневой каши белеет хрящ гортани. Где-то там надо бы поискать жестяной жетон с именем.
В тот же день и час где-то в Галиции усталые могильщики какого-то из штирийских полков сносили в кучу трупы, ибо при последнем наступлении фронт передвинулся на несколько километров вперед. (Или назад. Им до этого не было никакого дела; для них важно было убрать свежие трупы и кое-как сгрести в парусину останки старых, короче, во-первых, очистить территорию, а во-вторых, насколько возможно, установить имена павших по содержимому металлических капсул, висевших на шее каждого.)
На обратном пути, когда они наконец облегченно вздохнули, поскольку осталась только чистая работа — если вообще посреди этой гнили можно говорить о чем-то чистом, — их вдруг остановила нога, торчащая из бруствера окопа — пули и снаряды теперь уже почти сровняли его с поверхностью земли.
Делать нечего: сняли лопаты с плеч, разостлали еще один кусок парусины.
Этот ждал их тут довольно долго…
Нога, без штанины и мяса, была обнажена до кости. Могильщики, вновь обвязав носы и рты платками, принялись за дело. Постепенно высвободив труп, по остаткам обмундирования определили, что убитый воевал в австрийской армии. Но был ли то офицер или рядовой — поди разбери! Ремень черт знает куда подевался, воротничок с петлицами и знаками различия оторван, точно так же, как и половина шеи. Из коричневой каши белеет хрящ гортани. Где-то там надо бы поискать жестяной жетон с именем.