Европа в окопах (второй роман)   ::   Кратохвил Милош В

А во-вторых, душа, которая, судя по всему, — я имею в виду христианскую душу, — как говорится, где-то витает, избавившись от этой гнили… Да только общение с ней довольно затруднительно, и никому еще впрямую не удавалось, так что и вправду нам остается одно лишь тело. А теперь скажи мне: либо я верю в бессмертие души, и тогда телесная оболочка, я хочу сказать — телесная оболочка души, меня нисколько не интересует, тем более что ни с какой вечностью она не имеет ничего общего. К чему же тогда эти пышные похоронные обряды, разукрашенные гроба, венки, цветы, надгробные памятники и все прочее?.. А во втором случае, если я ни в какую душу не верю, к чему мне столько заниматься этой скоропортящейся телесной материей, которая не содержит в себе и одной миллионной шанса проявить себя как частица некогда живого человека?

— Выходит, ты против каких бы то ни было погребальных обрядов, заупокойных молебнов и тому подобных вещей.

— До того момента, как я попал сюда, я был таким трусом, что подавлял в себе все, что сейчас говорю и что так или иначе во мне существовало, я принимал участие во всех похоронах, родственных и воинских. О последних нечего и говорить — они проводились в полном смысле слова формально, строго по установленному регламенту, без всяких проволочек. Хуже было с гражданскими похоронами. Там в первую очередь действовал взаимный контроль всего рода, весь клан присматривал, не отсутствует ли кто, а если да — то почему. Одновременно распределяли пришедших по рангам и выставляли им отметки.