Европейская часть   ::   Вайль Петр

- "Вы бывали на кладбище в Венеции? Не может быть!" Такой посетитель в глазах Натальи Сергеевны возрастает до ранга Мясина или Лифаря. "Расскажите, пожалуйста, правда, что на могиле Сергея Павловича всегда лежат балетные тапочки?" Правда. Кто-то время от времени приносит новые взамен истлевших и кладет на надгробье с манерной цитатой из Дягилева: "Венеция, вечная вдохновительница наших успокоений". Венецию он любил как город любви, где позволялось больше обычного. Там Дягилев мог щекотать общество, приводя в фешенебельный ресторан красивого гондольера. Там в 29-м заболел и умер без гроша, роскошно похороненный на деньги Коко Шанель. Площадь его имени есть в Париже, между Оперой и Галереей Лафайет. В Перми, где он начал свой дальний разбег, - нет.

В дягилевской гимназии заметнее всего Николай Зарубин. Повсюду картины этого одаренного колориста - сполохи планетарных сияний, космические дали, быт мироздания. Место - повсюду, время - всегда. Возле полотен на скамеечках сидят школьники, выводя в тетрадках под диктовку учительницы про кристалл вселенской калийной соли, про ось через центр Земли, про заветное: "Пермяки ощущают необходимость собрать все духовные достижения мира". То, что кажется более или менее симпатичной абстрактной декоративностью, трактовками автора и поклонников оборачивается мостом от пермского геологического периода - к будущей пермской мессианской цивилизации. Дистанции невообразимы, амплитуды непомерны, победа обеспечена.