Фамильная честь Вустеров   ::   Вудхауз Пэлем Гринвел

Вид у нее был мрачный, ничто не пробуждало надежды, что она принесла благую весть, что-де папаша Бассет, вняв доводам разума, решил отпустить меня на волю. Но, черт меня подери, именно эту благую весть она и принесла.

— Ну что же, Берти, — сказала она, немного погрустив в молчании, — можешь складывать свой чемодан.

— Что? — Он дал задний ход.

— Как, задний ход?

— Да. Снимает обвинение.

— Вы хотите сказать, меня не упекут в кутузку?

— Не упекут.

— И я, как принято говорить, свободен как ветер?

— Свободен.

Возликовав в сердце своем, я так увлекся отбиванием чечетки, что прошло немало времени, пока я наконец заметил: а ведь кровная родственница не рукоплещет моему искусству. Сидит все такая же мрачная. Я не без укора посмотрел на нее. — Вид у вас не слишком довольный.

— Ах, я просто счастлива.

— Не обнаруживаю симптомов означенного состояния, — сказал я обиженно. — Племяннику даровали помилование у самого подножья эшафота, можно было бы попрыгать и поплясать с ним.

Тяжелый вздох вырвался из самых глубин ее существа.

— Все не так просто. Берти, тут есть закавыка. Старый хрен выставил условие.

— Какое же?

— Я должна уступить ему Анатоля.

На меня напал столбняк.

— То есть как — уступить Анатоля?

— Да, милый племянник, такова цена твоей свободы. Негодяй обещает не выдвигать против тебя обвинение, если я соглашусь уступить Анатоля.