Фамильная честь Вустеров   ::   Вудхауз Пэлем Гринвел

Потом вспоминаю, что в «Тотли-Тауэре» мое имя и без того смешали с грязью, что старый хрыч Бассет считает меня последним проходимцем, отпетым жуликом, который тащит все, что под руку попадается, если оно только не приколочено гвоздями...

— Прошу прощения, сэр?

— Разве я вам не рассказывал? Мы с ним вчера снова столкнулись, да еще похлеще, чем в прошлый раз. Он меня теперь считает настоящим уголовником, врагом общества номер один, ну, в крайнем случае, номер два.

Я кратко пересказал Дживсу вчерашнее происшествие, вообразите смятение моих чувств, когда я увидел, что он усмотрел в нем нечто юмористическое. Дживс редко улыбается, но сейчас его губы начала кривить несомненная усмешка.

— Забавное недоразумение, сэр.

— Вы сказали «забавное», Дживс? 

Он понял, что его веселье неуместно, мгновенно стер усмешку и вернул на лицо выражение строгое и почтительное.

— Прошу прощения, сэр. Мне следовало сказать «досадное».

— Вот именно.

— Понимаю, каким испытанием оказалась для вас встреча с сэром Уоткином в подобных обстоятельствах.

— Да уж, а если он застукает меня, когда я буду красть его корову, испытание окажется еще более жестоким. Эта картина все время стоит у меня перед глазами.

— Очень хорошо понимаю, вас, сэр. «Так малодушничает наша мысль и вянет, как цветок, решимость наша в бесплодье умственного тупика. Так погибают замыслы с размахом, вначале обещавшие успех, от промедленья долгого».

— В самую точку, Дживс. Именно это я и хотел сказать.

Я погрузился в еще более глубокое уныние.

— Видите ли, Дживс, тут есть еще одно немаловажное обстоятельство.