Философские письма   ::   Вольтер

Этот тайный инстинкт, являющийся первоначалом и основанием общества, проистекает, скорее, от милости божьей, и он гораздо больше есть орудие нашего счастья, чем озлобление против нашего жалкого состояния. Я не знаю, что наши прародители делали в земном раю, однако, если бы каждый из них думал только о себе, существование рода человеческого было бы подвергнуто большому риску. Не бессмысленно ли считать, будто они обладали совершенными чувствами, или, иначе говоря, совершенными орудиями действия, лишь для того, чтобы созерцать? И не забавно ли, что мыслящие головы способны вообразить, будто бездействие - это знак величия, а деятельность - знамение упадка нашей натуры?

XXV

Поэтому-то, когда Киней сказал Пирру, предполагавшему наслаждаться покоем вместе со своими друзьями после того, как он завоюет большую часть мира, что он поступил бы лучше, если бы сам ускорил свое счастье, начав наслаждаться этим покоем с данной минуты и не отправляясь искать его посредством столь тяжких трудов, он дал ему совет, влекущий за собой великие трудности и бывший не более разумным, чем планы этого юного честолюбца. Тот и другой исходили из предположения, что человек может удовлетвориться самим собой и своими наличными благами и не станет заполнять пустоту своего сердца несбыточными надеждами, а предположение это ложно. Пирр не мог быть счастливым ни до, ни после завоевания мира.

Пример Кинея уместен в сатирах Депрео, но не в философской книге.