Форс-мажор   ::   Новоселов Дмитрий

И не забудь завтра явиться в отделение и дать показания насчет светлой девятки.

Они встали и ушли. Я их даже не проводил.

Когда я вернулся на кухню, ребята допивали вторую бутылку. Ни кто из них не стал задавать вопросов. Мы снова стали петь и пить.

Мои новые знакомые откровенно смеялись надо мной, когда я взял в руки гитару и попытался вспомнить студенческие времена, выстроив давно забытые аккорды. Я врал и фальшивил и больше орал, чем пел, и мне было наплевать на то, что они думают. Я с наслаждением вытаскивал из небытия забытые образы юности и вместо утерянных фраз свистел или пел: «ла – ла – ла». Мне было хорошо.

– По какому поводу траур? – спросил Стасик, когда я закончил концерт.

– Что, очень заметно?

– Ну, да, – подтвердила Жанна. – Попусту никто душу рвать не будет.

– Я сегодня друга похоронил, – сказал я.

– Настоящего? – спросил Стасик.

– Оказалось, что – да. Вернее, он думал, что он мне настоящий друг, а я – ему.

– А ты?

– А я не знал.

– Что вы настоящие друзья? – спросила Жанна.

– Ну да. Я думал, что это просто слова.

– А теперь узнал? – ехидно спросил Стасик.

– Ну, да.

– Разве так бывает?

– Наверное, не бывает, – с сомнением сказал я.

Стасик предложил выпить за дружбу. Мы выпили, закусили, потом я выкурил целую сигарету и отключился.

Ночью я проснулся на диване, попробовал встать и наступил на тело. Меня обуял липкий ужас, видимо, мне снился какой-то кошмар. Я отдернул ногу, снова лег и свесил с дивана голову и руку.