JК
Фосфор :: Гроссман Василий
Страница: 1 из 23---------------------------------------------
Гроссман Василий
Фосфор
Василий Семенович Гроссман
Фосфор
1
Тридцать лет тому назад, окончив университет, я уехал работать в Донбасс. Я получил назначение химика в газоаналитическую лабораторию на самой глубокой и жаркой шахте Донбасса - Смолянка-11. Глубина ствола Смолянки была 832 метра, а продольные на восточном уклоне лежали на глубине больше километра. Смолянка пользовалась плохой известностью - на ней происходили внезапные выделения рудничного газа и пыли, нечто вроде подземных цунами. При внезапных выделениях сотни тонн штыба и угольной пыли засыпали подземные выработки. Романтика захватила меня - самая глубокая, самая опасная, самая газовая шахта в СССР. Меня покорила поэзия Донбасса - потоки лампочек, прочерчивающие пунктиром ночные степные дорожки, протяжный вой сирен среди тумана, черные терриконы, угрюмое зарево над металлургическим заводом. Но две великие силы - романтика и поэзия - не смогли заглушить моей глупой "мальчуковой" тоски по Москве, по московским друзьям, которых я очень любил. Мне отвели двухкомнатную квартиру в шахтерском поселке, в инженерском не было свободных коттеджей. Квартира была справная - просторные комнаты, большая кухня, сарай для угля, две кладовки с дощатыми полами. В такой квартире хорошо жить с семьей, обзавестись хозяйством. А я завез в квартиру пружинный матрац, чайник, стакан, ложку и нож.
Гроссман Василий
Фосфор
Василий Семенович Гроссман
Фосфор
1
Тридцать лет тому назад, окончив университет, я уехал работать в Донбасс. Я получил назначение химика в газоаналитическую лабораторию на самой глубокой и жаркой шахте Донбасса - Смолянка-11. Глубина ствола Смолянки была 832 метра, а продольные на восточном уклоне лежали на глубине больше километра. Смолянка пользовалась плохой известностью - на ней происходили внезапные выделения рудничного газа и пыли, нечто вроде подземных цунами. При внезапных выделениях сотни тонн штыба и угольной пыли засыпали подземные выработки. Романтика захватила меня - самая глубокая, самая опасная, самая газовая шахта в СССР. Меня покорила поэзия Донбасса - потоки лампочек, прочерчивающие пунктиром ночные степные дорожки, протяжный вой сирен среди тумана, черные терриконы, угрюмое зарево над металлургическим заводом. Но две великие силы - романтика и поэзия - не смогли заглушить моей глупой "мальчуковой" тоски по Москве, по московским друзьям, которых я очень любил. Мне отвели двухкомнатную квартиру в шахтерском поселке, в инженерском не было свободных коттеджей. Квартира была справная - просторные комнаты, большая кухня, сарай для угля, две кладовки с дощатыми полами. В такой квартире хорошо жить с семьей, обзавестись хозяйством. А я завез в квартиру пружинный матрац, чайник, стакан, ложку и нож.