Суд присяжных   ::   Сименон Жорж

— Вы уверены?

Стоило ли в течение года заставлять работать весь этот сложный механизм, вызывать отовсюду людей, приводить их к присяге, заполнять бисерным почерком восемьсот листов дела и бланки с удостоверенными подписями, чтобы в итоге прийти к такому обману?

— Ты тоже с Севера? — спросил Малыш Луи одного из конвоиров.

— Из Валансьена.

— Я родился на Севере, но никогда туда не возвращался. А ездил не дальше Лиона.

Малыш Луи старался не думать о том, что именно в эти минуты совещаются присяжные. К чему ломать голову? Разве все не состряпано заранее?

Потому Плюгавик так ничего и не сказал.

Через непрерывно открывавшиеся и закрывавшиеся двери до Малыша Луи иногда доносилось биение жизни, струя свежего воздуха, который он жадно вдыхал, а потом снова съеживался на своей скамье.

Несмотря на отсутствие улик, все утверждали: «Это подонок, значит, убил он».

— Нет ли у тебя сигаретки? — спросил Малыш Луи у конвоира из Валансьена. Если бы ему позволили, он растянулся бы на скамье и не пошел бы в зал заслушивать приговор. — Кабы ты знал, до чего мне от них худо.

Он нашел лишь эти слова, чтобы выразить все, что перечувствовал. Он не держал зла ни на Жэна, ни на других, которые, должно быть, в ожидании приговора пьют аперитив в соседних барах. Вряд ли сердился он и на Луизу: она же потаскуха, уж это-то он должен был знать.

Его выводили из себя эти чудаки, которые говорили без конца, зная, что говорят вздор, и обвиняли других, прощая себе все. И вот теперь эти люди поздравляли друг друга с успехом, жонглируя готовыми формулами из боязни войти в противоречие с законом.

— Все, — сказал конвоир, услышав звонок.

Публика не торопилась занять места. Все стояли, в том числе и журналисты.