Гас   ::   Лебедев Andrew

– Наверное, врешь, – легонечко махнув ладошкой, пропела Вероника, – ты и в институте всегда привирал, что у родителей твоих дача в Крыму и две машины.

– Такая хатка в районе Сентрал Парк на все десять миллионов потянет, – присвистнул Сухинин.

– Ты заметь, он про нас, про русских говорит "вы здесь", как будто он уже не русский, а какой-нибудь природный янки, – заметил Митрохин, – и пяти лет не прошло, как уехал, а уже в благоверные племянники к дяде Сэму записался, а случись у нас с Америкой война, так и воевать против нас пойдешь?

– Не, случись война, его депортируют сразу, как япошек в сорок первом депортировали, – бурчал, угрюмо бредший сзади Сухинин.

– А это спальня твоя? – спросил Бакланов, обращаясь к хозяйке, – Солженицына на ночь почитываешь? – он двумя пальчиками приподнял обложку, обнаруженной на тумбочке книги.

– Солженицын эротически на меня действует, – томно пропела Вероника, – в тех местах, где описано про женщин на зоне в ГУЛАГе, как их там…

– У Солженицына самый секс, когда человек ждет ареста и за ним, наконец, приходят, – вставил Сухинин, – это сродни тому состоянию, когда казненные через повешение в девяноста случаях из ста имели эрекцию и эякулировали.

– А ты извращенка, – хохотнул Бакланов, по-дружески беря Веронику за подбородок.

– Ну, ты полегче, – ревниво одернул друга Митрохин, – Вероника все-таки вдова и веди себя с ней подобающе.