Гаспар из тьмы. Фантазии в манере Рембрандта и Калло   ::   Бертран Алоизиюс

Биография Мартина Шпиклера



То не была картина фламандской школы, скажем Давида Тенирса или Брейгеля Адского, столь Закопченная, что на ней уже ничего нельзя разобрать.

То была рукопись, изъеденная но краям крысами, с неразборчивыми строками, выведенными синими и красными чернилами.

«Полагаю, – молвил библиофил, – что сочинитель сей жил в конце царствования Людовика XII, короля блаженной и благоговейной памяти.

Да, – продолжал он глубокомысленно и важно, – да, сомнений быть не может, он был писцом в замке сеньора де Шатовиё».

Тут библиофил принялся листать толщенную книгу под титлом «Родословная французского дворянства», но нашел он в ней лишь сеньоров де Шато-Нёф3.

«Все равно, – проговорил он в некотором смущении, – что Шато-Нёф [100] , что Шатовиё, и тут и там – „замок". А потому пора бы переименовать и Пон-Нёф» [101] .

Здесь кончается вторая книга Фантазий Гаспара из Тьмы

ЗДЕСЬ НАЧИНАЕТСЯ ТРЕТЬЯ КНИГА ФАНТАЗИЙ ГАСПАРА ИЗ ТЬМЫ

НОЧЬ И ЕЕ ПРИЧУДЫ

ХХ. Готическая комната [102]

Nox et solitudo plenae sunt diabolo [103] .



Отцы Церкви



По ночам моя комната кишит чертями.

– Ах, – прошептал я, обращаясь к ночи, – Земля – благоухающий цветок, пестиком и тычинками коему служат луна и звезды!

Глаза мои смыкались от усталости, я затворил окошко, и на нем появился крест Голгофы – черный в желтом сиянии стекол.

* * *



Мало того, что в полночь – в час, предоставленный драконам и чертям, – гном высасывает масло из моего светильника!

Мало того, что кормилица под заунывное пение убаюкивает мертво