JК
Географ глобус пропил :: Иванов Алексей Викторович
Страница: 31 из 77– Особенная…
– Такой большой, а в сказки веришь, – буркнул Служкин.
– Не-е, Витус, я не в сказки, я в жизнь верю. Это другие верят в сказки. Вот девки, что вокруг вьются, смотрят на меня как на какого-то Хоттабыча: мои бабки, хаты, тачки, свобода моя – для них какое-то Лукоморье. Потому они на меня и вешаются. А меня-то за всем этим не видят!
– А Сашенька видит.
– Рунева, наоборот. Она счастлива уже одним тем, что моя мама меня родила. А я этим тоже не исчерпываюсь. Руневой все равно: живи я хоть в шалаше с голой задницей, она все равно любить будет. Только в шалаше я себя уважать бы перестал. В общем, ни с той ни с другой стороны нет уважения к тому, что я в себе ценю больше всего: к моему умению жить.
– Что это за умение? Умение деньги делать?
– Не только. С этим умением я организовал свою жизнь так, что ни от кого и ни от чего не зависю… завишу…
– Не зависею. А чего ж в тебе, несчастном, тогда ценят?
– Саму жизнь ценят, Витус, а не умение жить. Следствие, а не причину. А мне нужна такая женщина, чтобы все эти жизненные блага ценила, но не рвалась за ними и не плевала бы на них. Чтобы за шмотьем меня видела и уважала меня за то, что я могу его иметь. И пользовалась бы всем в меру – не переплачивала и не воровала. Короче, хозяйка мне нужна, а не грабительница и не обожательница.
– Ну-у, – скептически хмыкнул Служкин. – Давай ищи съеденные щи.
– Такой большой, а в сказки веришь, – буркнул Служкин.
– Не-е, Витус, я не в сказки, я в жизнь верю. Это другие верят в сказки. Вот девки, что вокруг вьются, смотрят на меня как на какого-то Хоттабыча: мои бабки, хаты, тачки, свобода моя – для них какое-то Лукоморье. Потому они на меня и вешаются. А меня-то за всем этим не видят!
– А Сашенька видит.
– Рунева, наоборот. Она счастлива уже одним тем, что моя мама меня родила. А я этим тоже не исчерпываюсь. Руневой все равно: живи я хоть в шалаше с голой задницей, она все равно любить будет. Только в шалаше я себя уважать бы перестал. В общем, ни с той ни с другой стороны нет уважения к тому, что я в себе ценю больше всего: к моему умению жить.
– Что это за умение? Умение деньги делать?
– Не только. С этим умением я организовал свою жизнь так, что ни от кого и ни от чего не зависю… завишу…
– Не зависею. А чего ж в тебе, несчастном, тогда ценят?
– Саму жизнь ценят, Витус, а не умение жить. Следствие, а не причину. А мне нужна такая женщина, чтобы все эти жизненные блага ценила, но не рвалась за ними и не плевала бы на них. Чтобы за шмотьем меня видела и уважала меня за то, что я могу его иметь. И пользовалась бы всем в меру – не переплачивала и не воровала. Короче, хозяйка мне нужна, а не грабительница и не обожательница.
– Ну-у, – скептически хмыкнул Служкин. – Давай ищи съеденные щи.