JК
Герцогиня Падуанская :: Уайлд Оскар
Страница: 3 из 86И ты думаешь, он расскажет тебе о твоем отце?
Гвидо
Конечно, да! Ты припомни, тому теперь ровно месяц, когда был я в нашем винограднике, как раз в том углу, что подходит к улице и куда обыкновенно заходят козы, - проехал мимо меня какой-то человек, спросил, меня ли зовут Гвидо, и отдал мне это письмо, подписанное: "Друг вашего отца", приглашающее меня быть здесь сегодня, если я хочу узнать тайну своего рождения, и указывающее мне, как признать написавшего. Я всегда думал, что это неверно, но что ребенком меня отдал ему на попечение какой-то неизвестный, которого он более не видал никогда.
Асканио
Так что ты не знаешь, кто твой отец?
Гвидо
Нет.
Асканио
У тебя нет даже никакого воспоминания о нем?
Гвидо
Никакого, Асканио, никакого.
Асканио (смеясь)
Стало быть, не мог он тебе давать затрещин так часто, как мой отец мне.
Гвидо (улыбаясь)
Я уверен, что ты их никогда не заслуживал.
Асканио
Никогда; это-то и было в них хуже всего. Ни разу не мог я найти в себе сознания вины... А какой час назначил тот?
Гвидо
Полдень.
Часы на соборе бьют.
Асканио
Теперь как раз полдень, а твой человек не пришел. Я в него не верю, Гвидо. Должно быть, просто какая-нибудь девица загляделась на тебя; и, раз я проводил тебя из Перуджи в Падую, ты обязан, клянусь в этом, проводить меня в ближайшую таверну. (Встает.) Призываю во свидетели великие божества еды, я так хочу есть, Гвидо, как вдове хочется мужа, так устал, как молодая девушка от добрых советов, и весь высох, словно монашеская проповедь. Идем, Гвидо, что тебе стоять здесь, глядя в пустоту, словно помешанному, который старается заглянуть в свою собственную душу; твой человек не придет.
Гвидо
Конечно, да! Ты припомни, тому теперь ровно месяц, когда был я в нашем винограднике, как раз в том углу, что подходит к улице и куда обыкновенно заходят козы, - проехал мимо меня какой-то человек, спросил, меня ли зовут Гвидо, и отдал мне это письмо, подписанное: "Друг вашего отца", приглашающее меня быть здесь сегодня, если я хочу узнать тайну своего рождения, и указывающее мне, как признать написавшего. Я всегда думал, что это неверно, но что ребенком меня отдал ему на попечение какой-то неизвестный, которого он более не видал никогда.
Асканио
Так что ты не знаешь, кто твой отец?
Гвидо
Нет.
Асканио
У тебя нет даже никакого воспоминания о нем?
Гвидо
Никакого, Асканио, никакого.
Асканио (смеясь)
Стало быть, не мог он тебе давать затрещин так часто, как мой отец мне.
Гвидо (улыбаясь)
Я уверен, что ты их никогда не заслуживал.
Асканио
Никогда; это-то и было в них хуже всего. Ни разу не мог я найти в себе сознания вины... А какой час назначил тот?
Гвидо
Полдень.
Часы на соборе бьют.
Асканио
Теперь как раз полдень, а твой человек не пришел. Я в него не верю, Гвидо. Должно быть, просто какая-нибудь девица загляделась на тебя; и, раз я проводил тебя из Перуджи в Падую, ты обязан, клянусь в этом, проводить меня в ближайшую таверну. (Встает.) Призываю во свидетели великие божества еды, я так хочу есть, Гвидо, как вдове хочется мужа, так устал, как молодая девушка от добрых советов, и весь высох, словно монашеская проповедь. Идем, Гвидо, что тебе стоять здесь, глядя в пустоту, словно помешанному, который старается заглянуть в свою собственную душу; твой человек не придет.