JК
Свадебный наряд вне очереди :: Воронцова Марина
Страница: 124 из 252Скорее на продавца гвоздик образца семидесятых прошлого века. Волосатые руки, волосатая грудь и лысеющий затылок свидетельствовали об избытке тестостерона. Он сидел в тесной комнатке с узким окном, забитой стеллажами с бумагами. Еще бы нарукавники – и вылитый кассир армянского ресторана.
– Вечеринку собрались устраивать? – кисло спросил он у меня, потирая рукой живот. И ни с того ни с сего добавил:
– Люди веселятся, а меня изжога мучит.
Мне так и хотелось спросить: "А вы где перевозите товар? Не заглатываете часом? Полиэтилен очень вреден для слизистой. Частая перевозка наркотиков приводит к гастриту! Во-первых, из-за пластиковой тары, во-вторых, из-за стресса и, в-третьих, из-за частой рвоты…"
– В общем да, скромную, только для своих, – я кашлянула.
– Кокос? – Эрнесто совсем скривился.
– Да, только хороший, – попросила я. – Не такой, как дали Кристине Федоровне Гавриловой.
Эрнесто вздохнул.
– Как вы меня задолбали! Устал уже объяснять – ничего я не напутал, дал ей хороший товар, да и оставалось у нее столько, что этим не передознешься!
– Но она же умерла! – я скрестила руки на груди и выставила ногу вперед, изображая богатую капризную стерву.
– Повторяю в сотый раз, – Эрнесто положил руку на живот. Бурчание я слышала даже в двух метрах от несчастного. – Кристина брала грамм раз в неделю. Ей муж денег не давал. Она отбирала у прислуги часть того, что экономке выделялось на хозяйство. Понемногу. Иначе Леонид Аркадьевич бы заметил.
– Вечеринку собрались устраивать? – кисло спросил он у меня, потирая рукой живот. И ни с того ни с сего добавил:
– Люди веселятся, а меня изжога мучит.
Мне так и хотелось спросить: "А вы где перевозите товар? Не заглатываете часом? Полиэтилен очень вреден для слизистой. Частая перевозка наркотиков приводит к гастриту! Во-первых, из-за пластиковой тары, во-вторых, из-за стресса и, в-третьих, из-за частой рвоты…"
– В общем да, скромную, только для своих, – я кашлянула.
– Кокос? – Эрнесто совсем скривился.
– Да, только хороший, – попросила я. – Не такой, как дали Кристине Федоровне Гавриловой.
Эрнесто вздохнул.
– Как вы меня задолбали! Устал уже объяснять – ничего я не напутал, дал ей хороший товар, да и оставалось у нее столько, что этим не передознешься!
– Но она же умерла! – я скрестила руки на груди и выставила ногу вперед, изображая богатую капризную стерву.
– Повторяю в сотый раз, – Эрнесто положил руку на живот. Бурчание я слышала даже в двух метрах от несчастного. – Кристина брала грамм раз в неделю. Ей муж денег не давал. Она отбирала у прислуги часть того, что экономке выделялось на хозяйство. Понемногу. Иначе Леонид Аркадьевич бы заметил.