Головнин. Дважды плененный   ::   Фирсов Иван Иванович

Отметая первую ложь, Головнин отвечал: «Очень странно, что никому из господ — членов сего комитета не удалось читать ни одной из множества книг, изданных на английском языке (который и им природный), ни путешествий капитана Кука и Ванкувера, во всех коих по нескольку раз упоминается, что русские прежде всех европейцев открыли северо-западный берег Америки и прежде всех заняли его. Комитет думал тем утвердить права своего отечества на весь западный берег Америки. Сколь неосновательны и, можно сказать, нелепы сии и подобные им притязания о том, не видав еще донесения комитета, я упомянул в моем путешествии». Справедливо возмущаясь, Василий Михайлович продолжает: «Уму непостижимо, каким образом комитет, правительством республики учрежденный, мог написать и обнародовать столь явную и грубую ложь. Неужели члены оного не имели никакого понятия о том предмете, о котором взялись рассуждать? Или комитет думал, что пишет для таких людей, которые ни дела сего не понимают, ни справляться не будут, но примут все им сказанное за истину, на честное слово?»

Возмущаясь пренебрежением американцев к россиянам, вековым заслугам российских мореходов и подвижников, капитан-командор Головнин с издевкой пишет: «Но всего удивительнее и смешнее в донесении комитета есть то, что он, наполнив оное всякой всячиною, до самого конца ни слова не говорит о России, так точно, как будто бы мы никогда никакого участия не имели ни в открытиях, ни в промыслах и торговле по северо-западным берегам Америки и как будто бы вовсе были там народ неизвестный».

И все же дядюшки из-за океана вынуждены были вспомнить о России. Сначала упомянули походя, свысока, будто о какой-то колониальной территории, подобно резервациям индейцев на диком западе.