Голубчик   ::   Гари Роман

сказал, что мой удав - религиозный дурман, что я должен вылезти из своей дыры и развернуться во всю ширь, во всю длину. Нет, про длину, пожалуй, не говорил, длина его не волнует.

- Он, по крайней мере, француз?

- ...даже польстил мне - назвал отклонением от природы. Я-то понял, что он хочет сделать мне приятное.

- Хорошо бы вы время от времени заходили ко мне, месье Кузен, с вами узнаешь столько нового. Только постарайтесь записывать имена и адреса. Всегда полезно заводить друзей.

- Я еще сказал ему, что человеческое несовершенство не исправишь с оружием в руках,

- Постойте, постойте. Он что же, разговаривал с вами с оружием в руках?

- Да нет! Наоборот, он всех голыми руками норовит. Это я сказал - "с оружием в руках", так уж говорится. Фигура речи, добрая старая франкоязычная фигура. Но у удава своя фигура, какие же у него руки!

- Так это вы ему пригрозили? А он что?

- Взорвался. Обозвал меня эмбрионом, который боится родиться на свет. Вот тогда-то я от него и услышал про аборты и про заявление профессора Лорта-Жакоба, ну, знаете, из Ассоциации врачей.

- Кого-кого?

- Великого сына Франции, ныне, увы, покойного, который тут совершенно ни при чем. Я ему и говорю: "Ладно, а что вы сделали, чтобы помочь мне родиться?"

- Профессору Лорта-Жакобу? Но он же не акушер! Он знаменитый хирург! Светило!

- О хирургии и речь. Мальчишка-уборщик так и сказал мне в тот раз в коридоре на десятом этаже: "Рождение - это активное действие". Операция.