JК
Голубое и черное :: Панов Николай
Страница: 19 из 168Ведь кожа на рукахеще не совсем зажила. И вот бездельничай, жди…
— Тоскуешь, морячок? — прозвучал рядом чуть насмешливый голос.
Он поднял голову. Тот же маленький пехотинец сидел на соседнем обломке скалы, смотрел пронзительным взглядом бледно-голубых глаз. Пилотка с вишневой звездочкой надвинута на оттопыренные уши, из-под задранной ветром полы шинели торчат ноги в коротких кирзовых сапогах.
Боцман только двинул плечом, будто отгонял надоедливую муху.
— Смотри не простынь, на камне-то сидя, — тонким голосом сказал пехотинец. — Одежка твоя — плохая от ветра защита.
— Не одежка это, а бушлат, — поправил внушительно боцман. — Запомните на будущее время. Почтительно о нем нужно говорить.
— Запомню, — опять словно усмехаясь, оказал пехотинец. Он глядел теперь в высокое, пересеченное облаками небо. — А сейчас, похоже, воздушную тревогу сыграют.
Он еще не договорил, а из-за гряды сопок уже накатывался урчащий, такой знакомый гул самолетных моторов. И сразу захлопали далекие зенитки, завыли корабельные сирены, среди облаков расцвели ватные комочки разрывов.
— Ложись! — крикнул пехотинец.
— Гадам кланяться не буду! — вскакивая, ответил Агеев. В бессильной ярости он вскинул обмотанные бинтами кулаки, послал отчаянный матросский загиб навстречу «мессершмиттам», вывалившимся из-за вершин. А в следующий момент цепкие руки схватили его, потянули за камень, пригнули голову к мшистой поверхности валуна.
— Тоскуешь, морячок? — прозвучал рядом чуть насмешливый голос.
Он поднял голову. Тот же маленький пехотинец сидел на соседнем обломке скалы, смотрел пронзительным взглядом бледно-голубых глаз. Пилотка с вишневой звездочкой надвинута на оттопыренные уши, из-под задранной ветром полы шинели торчат ноги в коротких кирзовых сапогах.
Боцман только двинул плечом, будто отгонял надоедливую муху.
— Смотри не простынь, на камне-то сидя, — тонким голосом сказал пехотинец. — Одежка твоя — плохая от ветра защита.
— Не одежка это, а бушлат, — поправил внушительно боцман. — Запомните на будущее время. Почтительно о нем нужно говорить.
— Запомню, — опять словно усмехаясь, оказал пехотинец. Он глядел теперь в высокое, пересеченное облаками небо. — А сейчас, похоже, воздушную тревогу сыграют.
Он еще не договорил, а из-за гряды сопок уже накатывался урчащий, такой знакомый гул самолетных моторов. И сразу захлопали далекие зенитки, завыли корабельные сирены, среди облаков расцвели ватные комочки разрывов.
— Ложись! — крикнул пехотинец.
— Гадам кланяться не буду! — вскакивая, ответил Агеев. В бессильной ярости он вскинул обмотанные бинтами кулаки, послал отчаянный матросский загиб навстречу «мессершмиттам», вывалившимся из-за вершин. А в следующий момент цепкие руки схватили его, потянули за камень, пригнули голову к мшистой поверхности валуна.