JК
Гонимые :: Калашников Исай Калистратович
Страница: 116 из 559За ослушание будешь бит!
Теб-тэнгри сразу же заседлал своего коня.
– Ты в курень? – спросил Хучу. – Я тоже поеду.
Глубокой ночью они прискакали в курень и разбудили Оэлун. Все, что рассказали, она приняла как будто спокойно, не испугалась, даже не удивилась.
– Позови отца и деда, – попросила она Теб-тэнгри. – А ты, Хучу, иди по юртам, подыми всех мужчин. Потом заседлай свежую лошадь и скачи по ближайшим айлам. К утру все мужчины должны быть здесь.
Остаток ночи Хучу мотался по степи. В курень он вернулся уже на восходе солнца. Возле юрты Оэлун толпились люди. Всем желающим выдавали оружие. Получил меч, копье, лук и Хучу. Люди тревожно переговаривались, гадали, что будет. Из юрты вышли Мунлик, Чарха-Эбуген, Оэлун. Все сели на коней. Оэлун оглядела разом притихших людей.
– Нукеры, воины и пастухи Есугея, – негромко сказала она, – вы храбро сражались против наших врагов. Теперь Есугея нет, и кому-то кажется, что мы беззащитны, что нас можно обижать, а достояние детей Есугея бессовестно расхищать. Мы не будем безропотны, не уподобимся стаду испуганных овец. Я сама буду сражаться рядом с вами… – Она повернулась к тугу – древку с тремя хвостами яков, поднятому Мунликом. – Знамя Есугея, ни разу не выпавшее из его рук, поможет нам отогнать бесчестных грабителей.
Из юрты с чашей в руке вышел Теб-тэнгри. Шепча молитву, он окропил туг. И сразу же поскакали.
Теб-тэнгри сразу же заседлал своего коня.
– Ты в курень? – спросил Хучу. – Я тоже поеду.
Глубокой ночью они прискакали в курень и разбудили Оэлун. Все, что рассказали, она приняла как будто спокойно, не испугалась, даже не удивилась.
– Позови отца и деда, – попросила она Теб-тэнгри. – А ты, Хучу, иди по юртам, подыми всех мужчин. Потом заседлай свежую лошадь и скачи по ближайшим айлам. К утру все мужчины должны быть здесь.
Остаток ночи Хучу мотался по степи. В курень он вернулся уже на восходе солнца. Возле юрты Оэлун толпились люди. Всем желающим выдавали оружие. Получил меч, копье, лук и Хучу. Люди тревожно переговаривались, гадали, что будет. Из юрты вышли Мунлик, Чарха-Эбуген, Оэлун. Все сели на коней. Оэлун оглядела разом притихших людей.
– Нукеры, воины и пастухи Есугея, – негромко сказала она, – вы храбро сражались против наших врагов. Теперь Есугея нет, и кому-то кажется, что мы беззащитны, что нас можно обижать, а достояние детей Есугея бессовестно расхищать. Мы не будем безропотны, не уподобимся стаду испуганных овец. Я сама буду сражаться рядом с вами… – Она повернулась к тугу – древку с тремя хвостами яков, поднятому Мунликом. – Знамя Есугея, ни разу не выпавшее из его рук, поможет нам отогнать бесчестных грабителей.
Из юрты с чашей в руке вышел Теб-тэнгри. Шепча молитву, он окропил туг. И сразу же поскакали.