Гонители   ::   Калашников Исай Калистратович

Я ненавижу меркитов!

Это было правдой – он ненавидел Тайр-Усуна и Тохто-беки. Но не за то, что они держали его в собачьей яме. Если бы они не будоражили степь, не сеяли в ней зло, кто бы тронул его, когда вез Оэлун?

– Чиледу, ты помнишь разговор с моим отцом? – спросил Дайдухул-Сохор.

– Давно это было. Тогда ты, кажется, говорил о ненависти к тайчиутам…

Чиледу напряг память. Увидел юрту, молодого Дайдухул-Сохора, поджаривающего на углях кусочки печени, Бэрхэ-сэчена с худым, болезненным лицом, услышал его глуховатый голос…

– Я все помню. Твой отец говорил мне: ненависть не самый лучший спутник человека… Соль – гуджир, выступающая в низинах, делает землю бесплодной, ненависть – степь безлюдной. Это я хорошо понял, Дайдухул-Сохор. Трудна была наука, но я понял… Но можно ли любить людей, вечно сеющих зло?

– Ты служишь Тэмуджину потому, что он хочет добра людям?

Чиледу хотел ответить утвердительно, но, вспомнив, зачем приехал, осекся, замолчал. Ботохой-Толстая уловила его душевное смятение, перевела разговор на другое:

– Ты любишь охоту?

– Раньше я был хорошим охотником.

– Мы с мужем каждый год в эту пору ездим добывать изюбров. Поедешь с нами?

– Конечно, поедет, – сказал Дайдухул-Сохор.

Чиледу думал, что это будет облавная охота. Но в лес они выехали втроем. К седлу Дайдухул-Сохора была приторочена труба, скрученная из полосы бересты.

Долго петляли по глухим распадкам, заросшим пышным мхом и багулом.