Гонители   ::   Калашников Исай Калистратович

Его круглое, щекастое лицо (когда вернулся из скитаний, был худ и бледен, но быстро набрал тело) стало хмуро-задумчивым, должно быть, он решал, правильно ли будет, если отец поедет на зов Тэмуджина. Смотри, какой!.. Тэмуджин снова начал загибать пальцы, но небо вразумило Нилха-Сангуна, он повернул лошадь, поскакал назад, к воинам Джагамбу.

Боорчу и Джэлмэ, слышавшие весь разговор, всяк по-своему оценили сына Ван-хана.

– Гордец! – бросил немногословный Джэлмэ.

– Моя бабушка говорила о таких: мерин, все еще думающий, что он жеребец! – сказал Боорчу.

Они судили о сыне Ван-хана слишком уж вольно, по-доброму Тэмуджину следовало пресечь такие речи, но он промолчал.

Ван-хан подъехал вместе с Нилха-Сангуном, Джагамбу и своими нойонами.

Тэмуджин велел остановить войско, построить его в круг. В середину круга въехал вместе с Ван-ханом.

– Мои верные воины! Я водил вас на злокозненных татар – мы сокрушили их. Я повел вас на меркитов, и они бежали в страхе. Однако было время – я держал в руках не разящий меч, а обломок железа для выкапывания корней.

Мое имя и моя жизнь исчезли бы в безызвестности, но нашелся великодушный человек, который посадил меня на коня, вложил в руки оружие, поддержал отеческим словом. Этот человек – Ван-хан. Воины и нойоны, настал день, когда я могу за добро воздать добром, возместить хотя бы малую долю того, что получил от хана-отца. Всю добычу я отдаю Ван-хану.

Воины молчали. И он понял, что воинская добыча принадлежит не только ему.