JК
Гонители :: Калашников Исай Калистратович
Страница: 601 из 695Она сидела на краешке трона, будто собиралась вскочить и бежать куда-то. Лицо ее пожелтело еще больше, нос стал острее. Он начал было рассказывать о гибели своих воинов, но она прервала его:
– Скажи, они могут прийти сюда?
– Да, они придут. Наши силы разрознены. Наш повелитель удалился.
– Не тебе говорить о делах повелителя! – одернула его она. – Когда они могут прийти сюда?
Обиженный ее резкостью, он хмуро сказал:
– Завтра. Они могут прийти завтра. Когда им захочется.
Шихаб Салих затряс бороденкой.
– Милостивая, послушай наконец раба твоего – тебе надо уходить. Ты не дорожишь своей бесценной жизнью – пусть аллах всемилостивый сохранит ее, подумай о женах, дочерях, малых сыновьях нашего повелителя…
«Ах, какой заботливый! – с ненавистью подумал о Салихе Тимур-Мелик. Но, может быть, если Теркен-хатун покинет Гургандж, его будет легче удержать…»
– Я тоже думаю, что тебе, повелительница, лучше обождать в другом, более безопасном месте.
– Обождать? – Теркен-хатун скрипуче рассмеялась. – Так ты называешь мое бегство? Это бегство. И я побегу. Что остается делать мне, женщине, если мужчины перестали быть воинами! Я побегу, но позор ляжет не на меня, на вас! Правителем всех дел я оставляю Хумар-тегина.
Тимур-Мелик горько усмехнулся. Напыщенный и глупый Хумар-тегин будет только помехой тем, кто захочет защищать Гургандж.
Забрав драгоценности, гарем шаха, его детей, Теркен-хатун тайно отбыла из Гурганджа.
– Скажи, они могут прийти сюда?
– Да, они придут. Наши силы разрознены. Наш повелитель удалился.
– Не тебе говорить о делах повелителя! – одернула его она. – Когда они могут прийти сюда?
Обиженный ее резкостью, он хмуро сказал:
– Завтра. Они могут прийти завтра. Когда им захочется.
Шихаб Салих затряс бороденкой.
– Милостивая, послушай наконец раба твоего – тебе надо уходить. Ты не дорожишь своей бесценной жизнью – пусть аллах всемилостивый сохранит ее, подумай о женах, дочерях, малых сыновьях нашего повелителя…
«Ах, какой заботливый! – с ненавистью подумал о Салихе Тимур-Мелик. Но, может быть, если Теркен-хатун покинет Гургандж, его будет легче удержать…»
– Я тоже думаю, что тебе, повелительница, лучше обождать в другом, более безопасном месте.
– Обождать? – Теркен-хатун скрипуче рассмеялась. – Так ты называешь мое бегство? Это бегство. И я побегу. Что остается делать мне, женщине, если мужчины перестали быть воинами! Я побегу, но позор ляжет не на меня, на вас! Правителем всех дел я оставляю Хумар-тегина.
Тимур-Мелик горько усмехнулся. Напыщенный и глупый Хумар-тегин будет только помехой тем, кто захочет защищать Гургандж.
Забрав драгоценности, гарем шаха, его детей, Теркен-хатун тайно отбыла из Гурганджа.