Гонители   ::   Калашников Исай Калистратович

Равнины, увалы были пестры, нарядны, копыта коней ступали по мягкой траве неслышно, как по ковровому ворсу, влекли к себе прозрачно-лиловые дали и синие горы, голубело небо, такое глубокое, что смотреть в него, как в бездну, было страшно. Повсюду паслись табуны и стада, у одиноких юрт мирно курились дымки, резвились длинноногие, с короткими кудрявыми гривами жеребята, вдали тенью от облака проносились по степи стайки дзеренов… Пастухи, увидев всадников, не убегали, не прятались, как в былые времена. Им нечего было опасаться.

Ночевали, как он хотел, под открытым небом. Жарили на углях мясо дзеренов и молодых барашков. Все было, как он того хотел. Почти все…

Джэлмэ и Боорчу стали другими, он не находил в них того, что ценил в молодости. И вечерние разговоры у огня понемногу лишились душевности, он часто раздражался, но подавлял раздражение, надеясь, что Джэлмэ и Боорчу распахнут свои души. Однако проходил день за днем, а друзья не приближались к нему. Он стал замечать, что они не сговариваясь всегда вдвоем, о чем бы ни зашел разговор, один поддерживает другого. Поездка стала тяготить его. Все чаще он угрюмо смотрел на буйство красок цветущей степи, мял в кулаке седую бороду и пытался понять, почему же друзья перестали быть друзьями.

– Джэлмэ, в давние годы я дал слово твоему отцу, кузнецу Джарчиудаю, принести мир и покой в степи, сделать людей счастливыми… Посмотри на юрты пастухов. Я сдержал свое слово.

Джэлмэ промолчал, и это могло означать только одно: он с ним не согласен.