JК
Горбун :: Зиганшин Камиль
Страница: 6 из 25Холод действовал, как наркоз: путник перестал ощущать течениевремени:
В полусне ему привиделась вершина. Он стоял на ней, почему то босиком, и поглаживал вытянутыми вверх руками слепящие бока солнца. Хорошо-то как! А оно оказывается вовсе не жгучее, а теплое и ласковое! Корней осторожно понес огромный красный шар, ступая босыми ногами по склону, и вдруг, ощутив острую боль, очнулся.
Над ним склонилось косматое чудище, с выставленными вперед, словно на показ, желтыми зубами. Оно растирало ступни его ног жесткими ладонями.
-Господи Исусе, не уж-то я у пещерников?
Корней попытался защититься крестным знамением, но рука не повиновалась.
"Пещерник", заметив, что парень сильно испугался, поспешил успокоить:
-Чего боишься? Это я, Лука-Горбун! Не признал что ли?
По тому, как он медленно произносил слова было понятно, что говоривший отвык изъясняться вслух.
Перед глазами Корнея ожило давнее воспоминание: горбун, с сильно выставленными вперед крупными зубами, и длинными, висящими до земли руками, рассказывает ему сказки. Он мало что понимает, но страшные зубы завораживают. Он боится оторвать от них взгляд: вдруг они выпрыгнут изо рта и укусят?
-Да, да, дядя Лука, признал! - облегченно вымолвил Корней, - Вас еще долго искали, думали, что утонули вы. Простите, Христа ради, по-первости, каюсь, за пещерника вас принял. И не мудрено - уж больно вид у вас одичалый.
Согревшись, паренек, огляделся. Они находились в сухом, приземистом гроте.
В полусне ему привиделась вершина. Он стоял на ней, почему то босиком, и поглаживал вытянутыми вверх руками слепящие бока солнца. Хорошо-то как! А оно оказывается вовсе не жгучее, а теплое и ласковое! Корней осторожно понес огромный красный шар, ступая босыми ногами по склону, и вдруг, ощутив острую боль, очнулся.
Над ним склонилось косматое чудище, с выставленными вперед, словно на показ, желтыми зубами. Оно растирало ступни его ног жесткими ладонями.
-Господи Исусе, не уж-то я у пещерников?
Корней попытался защититься крестным знамением, но рука не повиновалась.
"Пещерник", заметив, что парень сильно испугался, поспешил успокоить:
-Чего боишься? Это я, Лука-Горбун! Не признал что ли?
По тому, как он медленно произносил слова было понятно, что говоривший отвык изъясняться вслух.
Перед глазами Корнея ожило давнее воспоминание: горбун, с сильно выставленными вперед крупными зубами, и длинными, висящими до земли руками, рассказывает ему сказки. Он мало что понимает, но страшные зубы завораживают. Он боится оторвать от них взгляд: вдруг они выпрыгнут изо рта и укусят?
-Да, да, дядя Лука, признал! - облегченно вымолвил Корней, - Вас еще долго искали, думали, что утонули вы. Простите, Христа ради, по-первости, каюсь, за пещерника вас принял. И не мудрено - уж больно вид у вас одичалый.
Согревшись, паренек, огляделся. Они находились в сухом, приземистом гроте.