Горечь испытаний   ::   Бенюх Олесь

Везуч ты, сын. Счастлив твой гороскоп... В нем, между прочим, говорится, Что чужестранка молодая Тебе пошлет и горе, и страданья.

"Раджан": За те счастливые мгновенья, Что пережил я с Беатрисой, Отец, готов я муки ада На веки вечные принять.

"Раджан-старший": Любовь! И вот мой сын готов Забыть свое гнездо родное. И даже Родину забыть.

"Раджан": Отец, но ты ведь сам сказал: "Любовь - она всем миром движет!"

"Раджан-старший": Сказал. И повторить готов. Но у нее, как мудрецы толкуют, Есть господа и есть рабы. Такое рабство поначалу, Я знаю, сам любил когда-то, Нам сладко, радостно, желанно. Но вот приходит час похмелья И жить не хочется на свете.

"Раджан": И, тем не менее, скажи Хотел бы ты возврата "рабства"?

"Раджан-старший": Сын, сердце, грудь моя - сплошное пепелище. Грез, замыслов, любви, страстей.

"Раджан": И все же?

"Раджан-старший": Все же... да, хотел бы. Но не рабом, а господином Хотел бы быть в любви своей. И не за ней бежать за океаны, А чтоб она у ног моих лежала Как верный пес!

"Раджан": Печальная любовь.

"Раджан-старший": Печальная? Свободная, как птица От путь, и клятв, и обязательств.

"Раджан": Такой свободы я не жажду.

"Раджан-старший": Я об одном, мой сын, мечтаю: Тебя счастливым видеть дома. И чтобы род наш древний жил, Чтоб внуки старость украшали Мою.

"Раджан": Отец! Ужели я прощен!

"Раджан-старший": Коль ты иных путей не видишь

к счастью, Я все готов принять, со всем

смириться.