Горячий снег   ::   Бондарев Ю В

И не решился, не поцеловал, а по-взрослому протянул руку - До свидания, отец! Однако Бессонов, стиснув хрупкую кисть сына, притянул его и, подставив худую, выбритую, как всегда, щеку, хмурясь, сказал: - Ладно. Не знаю, когда еще увидимся, - война, сын. Он впервые за весь разговор назвал его "сын", но не с той интонацией, какую вкладывал Виктор в слово "отец". Виктор неловко ткнулся губами в край его рта, и Бессонов поцеловал его в горячую щеку, ощутив сладковатый запах чистого мальчишеского пота от его гимнастерки. Сказал: - Поезжай! Только помни: стариками осколки и пули брезгуют. Они таких, как ты, ищут... А надумаешь - пиши, роту тебе найду. Ну, ни пуха тебе, ни пера, младший лейтенант! - Кажется, говорят, "к черту", отец?.. Выздоравливай. Я после первого боя напишу! Он засмеялся, провел рукой по ремню портупеи, расправил складки аккуратной комсоставской гимнастерки и, с удовольствием оправив сияющую желтой кожей кобуру пистолета, подхватил со спинки кровати новенький, хрустящий плащ, проворно перекинул через руку В тот же момент что-то с дробным стуком посыпалось на солнечный пол палаты. Это были свежие, золотистого блеска патроны для пистолета ТТ. Ими были набиты карманы Викторова плаща. После окончания училища патронов выдавалось только по две обоймы, а он каким-то образом сумел увеличить их запас, которого хватило бы ему на многие месяцы войны. Отвернувшись к окну, Бессонов ничего не сказал. А мать проговорила жалким голосом: - Что это? Зачем тебе столько? Я помогу.. сейчас.