JК
Город Анатоль :: Келлерман Бернгард
Страница: 118 из 541Альвенслебен беспомощно взглянул на Жака. Жак вскочил с места в сильном волнении.
— Как? — Он даже позабыл о вежливости. — Вы вдруг, оказывается, вообще не хотите продавать? А еще третьего дня вы заявили мне, что обязательно продадите усадьбу, и господин Альвенслебен приехал сюда по моему телеграфному вызову. Подумайте, что вы говорите!
Франциска опустила голову и закусила губу. Затем она сказала:
— Я этой ночью видела во сне отца, и он запретил мне продавать усадьбу. Значит, я не буду ее продавать. Но, может быть, вы сделаете мне какие-нибудь другие предложения?
И на этом она заупрямилась. Как ни уговаривал ее Альвенслебен, сколько ни величал «сударыней», она не меняла своего решения.
Жак сделал ему знак, и Альвенслебен встал.
— Госпожа Маниу, — сказал Жак многозначительно, — вы привыкли к тому, что здешние люди торгуются неделями. Поэтому я должен вас предупредить, что если господин Альвенслебен закроет за собой дверь, то он уж больше сюда не вернется.
У Жака был чрезвычайно рассерженный вид. Франциска молчала.
— Мне очень жаль, что господин понапрасну проделал такое долгое путешествие, — сказала она наконец, не поднимая глаз.
Мужчины вышли.
— Вот каковы здесь крестьяне! — воскликнул Жак в бешенстве, когда они проходили через двор. — Вы видите теперь сами. Но завтра она будет разговаривать совсем по-иному, она хочет поторговаться, вот и всё.
— Как? — Он даже позабыл о вежливости. — Вы вдруг, оказывается, вообще не хотите продавать? А еще третьего дня вы заявили мне, что обязательно продадите усадьбу, и господин Альвенслебен приехал сюда по моему телеграфному вызову. Подумайте, что вы говорите!
Франциска опустила голову и закусила губу. Затем она сказала:
— Я этой ночью видела во сне отца, и он запретил мне продавать усадьбу. Значит, я не буду ее продавать. Но, может быть, вы сделаете мне какие-нибудь другие предложения?
И на этом она заупрямилась. Как ни уговаривал ее Альвенслебен, сколько ни величал «сударыней», она не меняла своего решения.
Жак сделал ему знак, и Альвенслебен встал.
— Госпожа Маниу, — сказал Жак многозначительно, — вы привыкли к тому, что здешние люди торгуются неделями. Поэтому я должен вас предупредить, что если господин Альвенслебен закроет за собой дверь, то он уж больше сюда не вернется.
У Жака был чрезвычайно рассерженный вид. Франциска молчала.
— Мне очень жаль, что господин понапрасну проделал такое долгое путешествие, — сказала она наконец, не поднимая глаз.
Мужчины вышли.
— Вот каковы здесь крестьяне! — воскликнул Жак в бешенстве, когда они проходили через двор. — Вы видите теперь сами. Но завтра она будет разговаривать совсем по-иному, она хочет поторговаться, вот и всё.