JК
Город Анатоль :: Келлерман Бернгард
Страница: 65 из 541Роткель низко поклонился: молодой господин Грегор вошел в магазин.
— Доброе утро, господин Роткель! — весело крикнул Жак. — Я заглянул сюда только спросить, как вы поживаете? Мозес дома?
— Спасибо, у меня все благополучно, сердечно благодарю! — ответил обрадованный Роткель, шаркая правой ногой. — Я тронут, что вы вспомнили обо мне! Мозесу тоже живется хорошо, спасибо. Он работает в Варшаве, в банке.
Роткель был маленький, коренастый. Его черные глаза светились мягким светом. Лицо, обрамленное черной бородой, всегда было бледное и перепуганное, точно он только что спасся от погрома.
— А ваша супруга и дочери — как они?
— Благодарю вас… Я все эти дни любовался вами, господин Грегор! — Роткель не мог удержаться, чтобы не потрогать кончиками пальцев материю на костюме Жака. — Какой прекрасный синий цвет! Как в дымке! Немецкая материя? Французская? Да, эти французы, они понимают толк в оттенках!
Он восхищенно прищелкнул языком.
На ведущей во второй этаж лестнице показались Антония и Гизела. Они услышали голос Жака, и Антония сразу же узнала его: у нее был тонкий музыкальный слух. Антония и Гизела были хорошенькие, черноглазые дамочки с тонко очерченными лицами и очень маленькими белыми ручками. Они болтали по-французски и по-английски, а Антония очень хорошо играла на рояле. Однако все эти совершенства не пошли им на пользу. Обе были замужем, но через несколько дней после свадьбы вернулись в родительский дом.
— Доброе утро, господин Роткель! — весело крикнул Жак. — Я заглянул сюда только спросить, как вы поживаете? Мозес дома?
— Спасибо, у меня все благополучно, сердечно благодарю! — ответил обрадованный Роткель, шаркая правой ногой. — Я тронут, что вы вспомнили обо мне! Мозесу тоже живется хорошо, спасибо. Он работает в Варшаве, в банке.
Роткель был маленький, коренастый. Его черные глаза светились мягким светом. Лицо, обрамленное черной бородой, всегда было бледное и перепуганное, точно он только что спасся от погрома.
— А ваша супруга и дочери — как они?
— Благодарю вас… Я все эти дни любовался вами, господин Грегор! — Роткель не мог удержаться, чтобы не потрогать кончиками пальцев материю на костюме Жака. — Какой прекрасный синий цвет! Как в дымке! Немецкая материя? Французская? Да, эти французы, они понимают толк в оттенках!
Он восхищенно прищелкнул языком.
На ведущей во второй этаж лестнице показались Антония и Гизела. Они услышали голос Жака, и Антония сразу же узнала его: у нее был тонкий музыкальный слух. Антония и Гизела были хорошенькие, черноглазые дамочки с тонко очерченными лицами и очень маленькими белыми ручками. Они болтали по-французски и по-английски, а Антония очень хорошо играла на рояле. Однако все эти совершенства не пошли им на пользу. Обе были замужем, но через несколько дней после свадьбы вернулись в родительский дом.