JК
Город Анатоль :: Келлерман Бернгард
Страница: 81 из 541Они были непропорционально велики, и такого блеска, как в этих глазах, Жак еще никогда не видывал. Красавицей эту Розу не назовешь, но ее глаза он никогда не забудет.
— Как я рада, что наконец вижу вас… — прошептала Роза. — Янко мне много о вас рассказывал. Так вы приехали из Парижа? Париж! Увижу ли я его когда-нибудь?
Грустная черточка легла вдруг около губ Розы и сделала ее сразу намного старше. Она взглянула на Янко вопросительно, пытливо, умоляюще.
— Я дал тебе слово, Роза! Она хочет сделаться танцовщицей, Жак. Ну что, Роза, разве он не красив? Я тебе правду говорил.
— О да, красавец! Я влюблюсь в него! — нежным, мелодичным голосом прошептала Роза.
Она взяла Жака за руку и сделала такое движение, точно собиралась ее поцеловать.
— Когда вы входили в комнату, я сразу заметил, как вы ходите, — словно в танце, — сказал Жак с самой обольстительной своей улыбкой. — Я убежден, что вы добьетесь своего.
Роза покраснела:
— Да, вы думаете? О, я должна этого добиться! Я больше не могу выносить эту жизнь, я не вынесу ее. Здесь я погибну.
Жак распрощался — ему нужно еще поработать.
«Ну, не такой уж Янко пропащий человек!» — подумал он, выходя на окутанную ночным мраком улицу, и на его лице появилась лукавая улыбка.
XVIII
Жак написал несколько строк Франциске Маниу по адресу «"Турецкий двор», здесь». Он выразил ей соболезнование и посетовал на то, что ему не удалось познакомиться с дочерью своего искренне уважаемого друга.
— Как я рада, что наконец вижу вас… — прошептала Роза. — Янко мне много о вас рассказывал. Так вы приехали из Парижа? Париж! Увижу ли я его когда-нибудь?
Грустная черточка легла вдруг около губ Розы и сделала ее сразу намного старше. Она взглянула на Янко вопросительно, пытливо, умоляюще.
— Я дал тебе слово, Роза! Она хочет сделаться танцовщицей, Жак. Ну что, Роза, разве он не красив? Я тебе правду говорил.
— О да, красавец! Я влюблюсь в него! — нежным, мелодичным голосом прошептала Роза.
Она взяла Жака за руку и сделала такое движение, точно собиралась ее поцеловать.
— Когда вы входили в комнату, я сразу заметил, как вы ходите, — словно в танце, — сказал Жак с самой обольстительной своей улыбкой. — Я убежден, что вы добьетесь своего.
Роза покраснела:
— Да, вы думаете? О, я должна этого добиться! Я больше не могу выносить эту жизнь, я не вынесу ее. Здесь я погибну.
Жак распрощался — ему нужно еще поработать.
«Ну, не такой уж Янко пропащий человек!» — подумал он, выходя на окутанную ночным мраком улицу, и на его лице появилась лукавая улыбка.
XVIII
Жак написал несколько строк Франциске Маниу по адресу «"Турецкий двор», здесь». Он выразил ей соболезнование и посетовал на то, что ему не удалось познакомиться с дочерью своего искренне уважаемого друга.