JК
Город и сны. Книга прозы :: Хазанов Борис
Страница: 70 из 464Физиологическое время должно быть заменено временем языка, вязкой материей, в которой вы бредете, словно в густом месиве. Время языка растягивает время «акта» или, лучше сказать, время подготовки и обрывается там, где температура рассказа должна была подняться до высшей точки. Вместе с ним иссякают возможности языка.
Я спросил Мавру Глебовну — мы сидели за завтраком, и нелепая мысль, бесстыдное любопытство, а быть может, и неумение понять женскую душу заставили меня это сказать, я спросил: что она испытала в эту минуту? Она передернула плечами.
«А подробнее», — сказал я.
«Чего подробнее?»
«Что ты чувствуешь, — спросил я, — когда я…— Странным образом я все еще не мог найти нужное выражение. — Ну, когда мы…»
«Чего спрашиваешь-то? Небось сам знаешь».
И это был лучший ответ.
ХVI
Ночью раздались выстрелы. Постоялец пробормотал: «Завтра, завтра…» Это были не выстрелы, а стук кулаком в дверь снаружи. Потом нетерпеливо застучали в окошко. Он выглянул, но ничего не было видно. Он спросил в сенях: «Кто там?» Голос ответил:
«Проверка документов».
«Утром приходите», — буркнул постоялец. Его ослепил фонарь, похожий на маленький прожектор. Двое в шинелях вошли в избу, один был с портфелем, другой держал пистолет и фонарь. Постоялец зажег керосиновую лампу, человек, вошедший первым, два кубаря, голубые петлицы, должность — ночной лейтенант, сидя боком к столу, перелистывал паспорт.
«Кто еще живет в доме?»
«Я один», — сказал приезжий.
«Сдайте оружие».
Я спросил Мавру Глебовну — мы сидели за завтраком, и нелепая мысль, бесстыдное любопытство, а быть может, и неумение понять женскую душу заставили меня это сказать, я спросил: что она испытала в эту минуту? Она передернула плечами.
«А подробнее», — сказал я.
«Чего подробнее?»
«Что ты чувствуешь, — спросил я, — когда я…— Странным образом я все еще не мог найти нужное выражение. — Ну, когда мы…»
«Чего спрашиваешь-то? Небось сам знаешь».
И это был лучший ответ.
ХVI
Ночью раздались выстрелы. Постоялец пробормотал: «Завтра, завтра…» Это были не выстрелы, а стук кулаком в дверь снаружи. Потом нетерпеливо застучали в окошко. Он выглянул, но ничего не было видно. Он спросил в сенях: «Кто там?» Голос ответил:
«Проверка документов».
«Утром приходите», — буркнул постоялец. Его ослепил фонарь, похожий на маленький прожектор. Двое в шинелях вошли в избу, один был с портфелем, другой держал пистолет и фонарь. Постоялец зажег керосиновую лампу, человек, вошедший первым, два кубаря, голубые петлицы, должность — ночной лейтенант, сидя боком к столу, перелистывал паспорт.
«Кто еще живет в доме?»
«Я один», — сказал приезжий.
«Сдайте оружие».