JК
Светящийся ключ :: Уоллес Эдгар
Страница: 175 из 216На его физиономии ничего не осталось от туповатого добродушия слуги. Сейчас это было лицо умного, волевого человека, которое портила печать порока и злобы.
— Тщеславие, говоришь? — угрожающе произнес он.
Сидя в своем убежище, Бинни хорошо слышал все, что говорилось на кухне. Небрежные, презрительные характеристики, которые давал инспектор его особе, приводили его в ярость. Бандит стоял у стола, мрачно задумавшись, пальцы машинально поглаживали длинный ствол пистолета.
— Тщеславие. Ах ты ублюдок!
Он ненавидел Кремня Смита; с самого первого раза Бинни почувствовал в этом медлительном, простоватом с виду полисмене угрозу своей безопасности и благополучию, Но сейчас его задело другое. Его любовь к театру превратили в мелкое тщеславие! А ведь он без сцены и общения с актерами не мыслил себе жизни. Первые похищенные по поддельным чекам деньги Бинни потратил на спектакль, который шел всего неделю. Он и сам был неплохим актером, но играть ему суждено было не на сцене, а в жизни.
Сейчас от его таланта и сценического опыта во многом зависело, удастся ли выпутаться из сети, которую затягивают вокруг.
Через узкую дверь Бинни вернулся в каморку размерами не больше средней тюремной камеры. В этой узкой и длинной комнате на полу лежал матрац; в ногах «постели» стоял небольшой туалетный столик, к ножкам которого прислонились два небольших саквояжа. Один из них Бинни достал и открыл. Сверху лежал конверт с тремя паспортами.
— Тщеславие, говоришь? — угрожающе произнес он.
Сидя в своем убежище, Бинни хорошо слышал все, что говорилось на кухне. Небрежные, презрительные характеристики, которые давал инспектор его особе, приводили его в ярость. Бандит стоял у стола, мрачно задумавшись, пальцы машинально поглаживали длинный ствол пистолета.
— Тщеславие. Ах ты ублюдок!
Он ненавидел Кремня Смита; с самого первого раза Бинни почувствовал в этом медлительном, простоватом с виду полисмене угрозу своей безопасности и благополучию, Но сейчас его задело другое. Его любовь к театру превратили в мелкое тщеславие! А ведь он без сцены и общения с актерами не мыслил себе жизни. Первые похищенные по поддельным чекам деньги Бинни потратил на спектакль, который шел всего неделю. Он и сам был неплохим актером, но играть ему суждено было не на сцене, а в жизни.
Сейчас от его таланта и сценического опыта во многом зависело, удастся ли выпутаться из сети, которую затягивают вокруг.
Через узкую дверь Бинни вернулся в каморку размерами не больше средней тюремной камеры. В этой узкой и длинной комнате на полу лежал матрац; в ногах «постели» стоял небольшой туалетный столик, к ножкам которого прислонились два небольших саквояжа. Один из них Бинни достал и открыл. Сверху лежал конверт с тремя паспортами.