Город   ::   Фолкнер Уильям

 – Зачем же вы так поступали?

О да, теперь-то я мог смеяться, стоя у открытой двери, куда холодная тьма вползала невидимым облаком, и если Гровер Уинбуш стоял где-нибудь на площади (но он, конечно, не стоял, в этот трескучий мороз, не такой он дурак), ему был бы виден не только свет в окнах. О да, теперь она смотрела мне в глаза: море, которое через секунду должно было поглотить меня, не нарочно, не сознательно, нацеленной заранее волной, а потому что я стоял на пути бессознательной этой волны. Нет, и это неправильно. Просто она вдруг тронулась с места.

– Закройте двери, – сказала она. – Холодно. – И пошла ко мне, не торопясь. – Значит, вы решили, что я пришла поэтому? Из-за Манфреда?

– А разве нет? – сказал я.

– Может быть. – Она подходила ко мне, не торопясь. – Сперва – может быть. Но это не имеет значения. Я хочу сказать – для Манфреда. Все эти медяшки. Ему все равно. Ему это даже нравится. Для него это развлечение. Закройте двери, пока холоду не напустили. – Я закрыл двери и быстро обернулся, отступая назад.

– Не трогайте меня! – сказал я.

– Хорошо, – сказала она. – Но ведь вы никак… – И тут даже она не договорила; даже у бесчувственного моря есть сострадание, но я и это мог вынести; я даже договорил за нее:

– Манфреду это было бы безразлично, потому что я никак не могу сделать больно, нанести вред, повредить ему; дело не в Манфреде, не во мне, как бы я ни поступил. Он бы и сам охотно подал в отставку, и не делает он этого единственно, чтобы доказать, что я не в силах его заставить. Хорошо. Согласен.