Грабеж   ::   Лесков Николай Семенович

- Ах, вороны-сударыни! Вы и слов-то силы не понимаете! Кто же не раб божий? А я вот вижу, что вам самим ни на что не решиться, и я сам его у вас из-под крыла вышибу...

И с этим хвать меня за плечо и говорит:

- Поднимайся сейчас, Миша, и одевай гостиное платье,- я тебе дядя и старик, седых лет доживший. У меня внуки есть, и я тебя с собою беру на свое попечение и велю со мной следовать.

Я смотрю на мать и на тетеньку, а самому мне так на нутре весело, и эта дяденькина елецкая развязка очень мне нравится.

- Кого же,- говорю,- я должен слушать?

Дядя отвечает:

- Самого старшего надо слушать - меня и слушай. Я тебя не на век, а всего на один час беру.

- Маменька!- вопию. - Что же вы мне прикажете?

Маменька отвечают:

- Что же... если всего на один час, так ничего - одевай гостиное платье и иди проводи дядю; но больше одного часу ни одной минуты не оставайся. Минуту промедлишь - умру со страху!

- Ну вот еще,- говорю,- приключение! Как это я могу в такой точности знать, что час уже прошел и что новая минута начинается,- а вы меж тем станете беспокоиться...

Дядя хохочет.

- На часы,- говорит,- на свои посмотришь и время узнаешь.

- У меня,- отвечаю,- своих часов нет.

- Ах, у тебя еще до сей поры даже и часов своих нет! Плохо же твое дело!

А маменька отзываются:

- На что ему часы?

- Чтобы время знать.

- Ну... он еще млад... их заводить не сумеет... На улице слышно, как на Богоявлении и на Девичьем монастыре часы бьют.

Я отвечаю:

- Вы разве не знаете, что на богоявленских часах вчера гиря сорвалась и они не бьют.