JК
Грибной царь. О жизни и 36 часах почти одинокого мужчины :: Поляков Юрий
Страница: 81 из 93Был еще, конечно, вариант бросить ей на ходу какую-нибудь тонкую художественную гадость, но ничего оригинального в голову не пришло, и это наводило на мысль, что алкоголь, помимо печени, почек и прочих жизненно важных органов, поражает также и ту часть головы, которая ведает чувством юмора.
Как говорил замполит Агариков: «Совсем мозги допил!»
Не успел Свирельников вышагнуть из лифта – ему навстречу бросилась взволнованная Елизавета Федоровна:
– В нашем подъезде готовится ограбление!
– Почему вы так решили?
Я только что разговаривала с этим… с наводчиком!
– А как вы определили, что он наводчик?
– Понимаете, я отошла, чтобы покормить белую кошечку. Такую маленькую. Она никогда вместе с другими к блюдечку не подходит. Индивидуальность! Я тоже, знаете, в театре держалась немного в стороне. Меня за это считали гордячкой. Но это не так! Я просто не люблю толпу… Конечно, если бы я вела себя по-другому, у меня были бы настоящие роли. И творческая судьба сложилась бы иначе! Но продавать себя даже за интересные роли?! Никогда!
«Актерский талант – это емкая глупость», – вспомнил Свирельников вещие слова Валентина Петровича и спросил консьержку:
– А что же наводчик?
– Да, разумеется, – спохватилась она. – Я уже сказала, что отошла покормить беленькую кошечку. Она всегда прячется в золотых шарах. Возможно, ей просто нравится запах этих растений. Запахи, кстати, имеют огромное значение в жизни. Знаете, в меня был страстно влюблен один очень известный кинорежиссер, предлагал руку, сердце и роли, но мне ужасно, просто до мигрени, не нравился его запах, и я ему отказала.
Как говорил замполит Агариков: «Совсем мозги допил!»
Не успел Свирельников вышагнуть из лифта – ему навстречу бросилась взволнованная Елизавета Федоровна:
– В нашем подъезде готовится ограбление!
– Почему вы так решили?
Я только что разговаривала с этим… с наводчиком!
– А как вы определили, что он наводчик?
– Понимаете, я отошла, чтобы покормить белую кошечку. Такую маленькую. Она никогда вместе с другими к блюдечку не подходит. Индивидуальность! Я тоже, знаете, в театре держалась немного в стороне. Меня за это считали гордячкой. Но это не так! Я просто не люблю толпу… Конечно, если бы я вела себя по-другому, у меня были бы настоящие роли. И творческая судьба сложилась бы иначе! Но продавать себя даже за интересные роли?! Никогда!
«Актерский талант – это емкая глупость», – вспомнил Свирельников вещие слова Валентина Петровича и спросил консьержку:
– А что же наводчик?
– Да, разумеется, – спохватилась она. – Я уже сказала, что отошла покормить беленькую кошечку. Она всегда прячется в золотых шарах. Возможно, ей просто нравится запах этих растений. Запахи, кстати, имеют огромное значение в жизни. Знаете, в меня был страстно влюблен один очень известный кинорежиссер, предлагал руку, сердце и роли, но мне ужасно, просто до мигрени, не нравился его запах, и я ему отказала.