Страница:
42 из 93
На фоне авангардно нарисованной печи сидел странный человечек в широкополой соломенной шляпе, похожий на Карла Маркса, из озорства вырядившегося то ли гусляром, то ли бандуристом. Задумчиво облокотившись о настоящую самопрялку и поигрывая резным вальком для белья, он всем своим видом выражал ожидание.
«Боровичо-ок!» — игриво позвала ведущая, глядя почему-то в другой угол экрана.
«Ирма?!» — с готовностью отозвался тот.
«Боровичок, вы в эфире!»
«Иван постный — осени отец крестный! — балагуристо затараторил гусляр. — Иван постный пришел — лето красное увел. Иван Предтеча гонит птицу за море далече! С Ивана постного убирали репу. Однако с этим днем связан запрет кушать все круглое…»
«А это еще почему?»
«А вот почему. Нельзя есть яблоки, картошку, капусту, арбузы, лук, — в общем, все то, что напоминает человеческую голову. Считалось грехом брать в руки нож и резать что бы то ни было…»
«Ой, а я хлеб резала!» — расстроилась Ирма.
«Бог простит! — пообещал Боровичок. — Но я надеюсь, вы сегодня не пели?»
«Нет!»
«И правильно! Ведь запрет на песни и пляски связан с тем, что Саломея именно таким образом выпросила у Ирода голову Иоанна Крестителя. Ирма?!»
«Спасибо, Старичок Боровичок, за подробную информацию! — поблагодарила ведущая и, оставшись в кадре одна, вздохнула огорченно. — Ну что ж, если нельзя петь и плясать, остается послушать последние известия.
|< Пред. 40 41 42 43 44 След. >|