Громовержец. Битва титанов   ::   Петухов Юрий

Иного и не ждал: чего-чего, а гордыни у самозванца в избытке! От большого острова отказался, от Скрытая, изумруда Срединного моря! Руку протянутую отпихнул… Сын! А сын ли? Был бы сыном родньм, разве сбежала бы мать его, Рея-старшая? От своего законного мужа?! Нет! Сказывали будто был у нее с Севера захожий гость. От него и приблудила, небось, приблудыша. А ныне называй его сыном! Великим князем! Крон и верил и не верил в россказни про северянина пришлого, вспоминал все, до дня каждого, единого, не мог припомнить неверности Реиной. Неужели от того злосчастного предсказания у него в голове помутилось, страх да гнев над рассудком возобладали?! Но нет в Живе его черт — ни рыжинки в волосах, ни зелени ярой в зрачках, ни сухости отцовской… только стать особая, княжеская, спину держит, голову как отец. Да глаза глубоки больно, еще с той давней поры, когда испытывал его, глаза запомнились… А вот на княгинюшку покойную похож, ее кровь, тут и гадать нечего. Впрочем, сын — не сын, нынче не это важно, нынче без сечи дело не решить. Пора кончать с мальчишкой. Да новый Большой Поход ладить. Наказать кое-кого пред этим за предательство подлое, переметышей-перебежчиков — и в Поход!

— Ступай! — Крон отпустил Ябеда, не спросил, откуда на лице порезы да синяки, а тот сам не сказал, не захотел былого ворошить.

Вышел из княжеского шатра, пошел к дружине своей. Не повезло Ябеду, вот встретил бы сына беглого у Жива за стенами, может, с ним бы и остался. Только не встретил он быстрого умом Промысла. Значит, судьба быть по разные стороны.

А Крон прилег на шитые подушки.