Гулящая   ::   Мирный Панас

- Погодите! Сейчас батюшка будет,- крикнул Загнибеда, проталкиваясь вперед, чтобы встретить батюшку.

Колесник с сердцем махнул рукой и плюнул.

- Утритесь, Константин Петрович, а то как бы бородатый не увидал! сказал ему кто-то

- Утритесь! Уж к губам было поднес - да отняли! - ответил он сердито.

- Только и дали поглядеть?

- То-то и оно!

Кое-кто засмеялся.

- По усам текло, а в рот не попало.

- Не растравляй ты моего сердца,- просил Колесник, почесывая в затылке.

Поднялся еще больший хохот.

- Тсс!..- зашикали вокруг.

В доме раздалось громкое и зычное песнопение. Славили воскресшего из мертвых, славили его пречистую матерь... Молодой, белолицый и черноволосый батюшка с крестом в руках, выступив вперед, пел звучным тенором. За ним дьякон, толстый, осанистый, с рыжей бородой по пояс, выпучив глаза на выкате, гудел, как из бочки, низким басом. Стихарный дьячок, с изжелта-седою косицей, трясясь от старости, пел надтреснутым голоском, точно маленький ягненок блеял; за ним долговязый рябой пономарь, насупившись, подпевал крикливым баском... Хозяин и хозяйка крестились, подняв глаза к образам; гости облепили причт: передние еще кое-как помахивали руками, крестясь, но задние сбились так, что руки не поднимешь.

Только батюшка, кончив петь, поднес хозяевам крест для целования, как в комнату вошли два чиновника. Один - среднего роста, упитанный, с круглым румяным лицом, выбритым так гладко, что оно у него лоснилось, с маленькими блестящими глазками, которые так и бегали у него, как мышата.