Гусарские страсти   ::   Прокудин Николай

Политработники навалились гурьбой и день за днем прессинговали лейтенанта. Дружба со Шмером вышла боком. Уголовника из Никиты сделать все-таки не удалось. Не за что. Откуда у Мишки оказалась граната, так и не узнал никто. Досталось Никите, в основном, за низкую воинскую дисциплину в роте, за недостаточную воспитательную работу, за отсутствие работы с офицерами. И, конечно, за моральный облик! Кое-что пронюхали — про «вертеп», про «грязевые ванны» в шинели, про кутеж в подземном озере, про новогоднее побоище, про «персидский поход»… Но доказать не смогли.

— Что мне теперь с вами делать, лейтенант, подскажите? — лицемерно вздыхал замполит полка Бердымурадов.

— А какие есть варианты? — осторожно интересовался Ромашкин.

— Никаких! Никаких для вас хороших вариантов у меня нет!

— Я так и думал почему-то. Что, товарищ подполковник? Уволите из армии?

— Нет, будете служить. Но в другом гарнизоне!

— Так ведь я давно прошусь! В ДРА! Между прочим, после училища ехал на войну, а кадровики завернули к вам. Готов отправиться в путь-дорогу прямо сейчас. Вот вы нас часто попрекаете службой в тылу, и чтоб восполнить и пробел в биографии, я готов уехать на войну. Тогда ни одна… ни одна сволочь более не сможет ткнуть в глаза отсутствием боевого опыта.

Бердымурадов насупился, но хватило ума не принять «сволочь» на свой счет:

— Э-э… Полк исчерпал разнарядку на отправку в Афганистан. Думаю, мы с вами расстанемся по-другому. Поедете в пески, в барханы.