JК
ИНГАНИ :: Можаев Борис Андреевич
Страница: 1 из 15---------------------------------------------
Борис Можаев
ИНГАНИ
Нас было трое на пробковом плоту: плотогонщик Сусан Суляндзига, щуплый удэгеец лет сорока с морщинистым коричневым лицом, похожим на маньчжурский орех, его подручный Илья Канчуга, молодой парень, недавно демобилизованный из армии, и я. Сусан перегонял плоты до железнодорожной станции километров за сто, Илья ехал в город искать работы, а я – до первого таежного села. Олонга по газетным делам.
Плот был большой, трехсекционный – с носа на корму кричать надо, чтобы услышать. Все мы расположились на корме, где было единственное весло, – изогнутое бревно ильма, закрепленное ломом на парном стояке. Когда нужно было «отбивать» плот от берега, Суляндзига брал обеими руками рукоять весла, изгибался всем телом, сипел от натуги, и чуть затесанный конец бревна, отдаленно напоминавший лопасть весла, слабо шлепал по воде. Несмотря на такие героические усилия нашего кормчего, плот заносило на кривунах на мель, и мы, вооружившись шестами, сталкивали его на стремнину.
– Это не страшно, понимаешь, – говорил Сусан. – Вот в завал снесет, тогда беда будет.
И все-таки на новом повороте он, виляя корпусом, шлепал веслом по воде.
– Брось ты, Сусан! – равнодушно произносил Илья Канчуга, лениво развалившийся под тюком пробковой коры. – Все равно снесет.
Илья и Сусан, хотя и принадлежали к одному племени, внешне сильно отличались друг от друга.
Борис Можаев
ИНГАНИ
Нас было трое на пробковом плоту: плотогонщик Сусан Суляндзига, щуплый удэгеец лет сорока с морщинистым коричневым лицом, похожим на маньчжурский орех, его подручный Илья Канчуга, молодой парень, недавно демобилизованный из армии, и я. Сусан перегонял плоты до железнодорожной станции километров за сто, Илья ехал в город искать работы, а я – до первого таежного села. Олонга по газетным делам.
Плот был большой, трехсекционный – с носа на корму кричать надо, чтобы услышать. Все мы расположились на корме, где было единственное весло, – изогнутое бревно ильма, закрепленное ломом на парном стояке. Когда нужно было «отбивать» плот от берега, Суляндзига брал обеими руками рукоять весла, изгибался всем телом, сипел от натуги, и чуть затесанный конец бревна, отдаленно напоминавший лопасть весла, слабо шлепал по воде. Несмотря на такие героические усилия нашего кормчего, плот заносило на кривунах на мель, и мы, вооружившись шестами, сталкивали его на стремнину.
– Это не страшно, понимаешь, – говорил Сусан. – Вот в завал снесет, тогда беда будет.
И все-таки на новом повороте он, виляя корпусом, шлепал веслом по воде.
– Брось ты, Сусан! – равнодушно произносил Илья Канчуга, лениво развалившийся под тюком пробковой коры. – Все равно снесет.
Илья и Сусан, хотя и принадлежали к одному племени, внешне сильно отличались друг от друга.